времени на их переброску сюда.
– А подождать никак нельзя?
– Из того места, где находится груз, его надо вывезти как можно скорее. Иначе туда доберутся другие, плохие ребята, и заберут все себе.
– Много там этого вашего… ценного груза?
– Несколько тонн. Два грузовика.
– Если речь идет о наркотиках или радиоактивных материалах…
– Нет, об этом речь не идет.
Иванов подождал, однако дальнейших пояснений не последовало.
– Далеко надо ехать?
– «Профессор Пименов» доберется до порта не раньше чем через четверо суток. Плюс еще какое-то время он будет стоять под погрузкой… – ушел Оболенский от прямого ответа. – Так что времени на дорогу туда и обратно должно быть достаточно.
Иванов сделал глоток минеральной воды:
– И сколько ваше… торговое представительство готово заплатить?
Разумеется, собеседник ждал этого вопроса:
– По пятнадцать тысяч долларов вашим ребятам и двадцать тысяч – вам как старшему.
Михаил Анатольевич подумал ровно столько, сколько было необходимо в такой ситуации, после чего отрицательно покачал головой:
– Нет, наверное, мы откажемся.
– Почему? Денег мало?
– Наоборот. Слишком много.
– Простите?
– Видите ли, если бы вы предложили по пятерке «зеленых» на нос – тогда я еще бы подумал. А так… – Иванов посмотрел собеседнику прямо в глаза. – Большие деньги маленьким людям обычно платят за большой риск. И хватает этих денег потом, как правило, только на похороны.
Настала очередь задуматься Оболенскому:
– Но я ведь вам не свои деньги предлагаю.
– Только не говорите, что у нас очень богатое государство.
– У нас действительно очень богатое государство. И ему очень – очень! нужно, чтобы вы оказали эту небольшую услугу.
– То есть правильно ли я понимаю… – Михаил Анатольевич поднял стакан с минеральной водой, покрутил его и поставил на место. – Правильно ли я вас понял, что родное российское государство очень обидится, если услышит отказ?
– Сами знаете, у нас с вами очень обидчивое государство, – кивнул Оболенский.
Некоторое время мужчины в молчании просидели за столиком.
– Ну, допустим, я соглашусь, – первым нарушил паузу Иванов. – Я соглашусь, а ребята возьмут – и откажутся?
– Надо, чтобы не отказались.
Возражать или спорить, судя по всему, не имело смысла. Африканское солнце неторопливо подбиралось к зениту, и под навес кафе по-хозяйски вползал жаркий воздух.
– Когда вы хотите получить ответ?
– Я совершенно не ограничиваю вас во времени. Подумайте сами, обсудите мое предложение со своими людьми… – Оболенский в очередной раз поправил очки:
– Но
