Штольберг?!
– Именно я!
– Что вы здесь делаете в шкафу?! Хотя что я спрашиваю всякие глупости?
– Вы, Иржи, всегда так обращаетесь с женщинами? – грозно спросил князь, надвигаясь на него.
– А вы, князь, всегда прячетесь в шкафах незамужних, молодых женщин? – сверкнул глазами в ответ Иржи. – Тем более, накануне собственной свадьбы?
Терезия встала между ними и, глядя на охранника, вытянула руку вперед:
– С кем вы разговариваете таким тоном?! Убирайтесь вон! Как только в вашу голову могли прийти такие грязные мысли. Карл – хозяин замка, он может бывать там, где захочет!
– Если у вас все так невинно, зачем тогда Карл Штольберг прятался в шкафу? – хмуро поинтересовался Иржи.
– А это не ваше дело! – воскликнула дочь Лукаша.
– Ладно, – усмехнулся Иржи и пошел по коридору вразвалочку, что-то напевая себе под нос.
– Наглец! – фыркнула она и снова закрылась в комнате вместе с Карлом. – Так я и знала, что добром это не кончится! Припугни его увольнением, если он раскроет рот и расскажет, что видел тебя у меня ночью.
– Не буду я его пугать, – насупился Карл.
– А если узнает невеста? – не унималась Терезия.
– Я думаю, что смогу ей все правильно объяснить.
– Я бы не поверила, – пожала она плечами.
– А вот Яна Цветкова поверила бы безоговорочно, – отметил князь с грустью.
– Крепко, видно, зацепила тебя эта дылда… – прошептала девушка.
– Знаешь что?! Я же просил…
– Тише!! Слышишь?! – схватила она его за рукав.
Карл замер и прислушался. Где-то вдалеке раздавался лязгающий, металлический звук, больше напоминающий не шаги, а скрежет ключей, как будто шел по старинному замку ключник и размахивал большой связкой ключей.
– Слышишь? – чуть дыша спросила Терезия.
– Слышу…
– Аллилуйя! Значит, я не сошла с ума!
– Действительно, странные звуки… Надо разбудить твоего отца и взять у него ключи от подвальных помещений, – принял решение Карл.
Он вышел в коридор и принялся барабанить в соседнюю комнату.
– Лукаш! Лукаш, вы слышите меня?! Это Карл! Откройте дверь! Лукаш!
Ответом им было молчание. Терезия, подошедшая сзади, толкнула дверь, и она открылась. Молодые люди вошли внутрь. Комната Лукаша была по размерам такая же, как и у его дочери, но казалась меньше из-за загромождавшей ее мебели. Она напоминала склад ненужных вещей или свалку. Видимо, все вещи, приходящие в негодность в хозяйском доме и которые хозяева велели выкинуть, Лукаш тащил к себе в комнату. Может быть, дворецкий, всю жизнь проведший среди этих вещей, отождествляя себя с ними, испытывая жалость к ним, и поэтому не желая избавляться от них? Кровать Лукаша была разобрана, на стене висел смокинг, безукоризненно чистый и тщательно отглаженный. В комнате пахло старой мебелью, плесенью, немного мочой, характерным запахом старого человека…
– Лукаш?!
