так же недовольно поморщился король. – Вроде умная девушка, как она умудрилась связаться с этим бестолковым ничтожеством? Мало того что он врет через слово, так еще и глуп, как гоблин.
– Да ладно вам, это на вас Кантор плохо влияет. Если Артуро ухитрился всех вокруг успешно надурить, значит, он не настолько глуп. Не появись Кантор со своими воспоминаниями, никто бы так и не узнал…
– Не преувеличивай. Если бы не вмешался Кантор, вся эта идиллия продолжилась бы ровно до того момента, когда Ольгиной личной жизнью заинтересовался бы я. И если я говорю, что человек глуп, это так и есть.
– Но почему? Что он такого глупого сделал?
– Врет он бездарно, вот почему. На первый взгляд вроде складно, но, помилуй, Жак, каким же болваном нужно быть, чтобы лгать о вещах, легко проверяемых? Ладно, украл он у товарища авторство довольно известного произведения и уверяет теперь, что его оклеветали из зависти. Это я еще понимаю, дело темное, и проверить факты уже невозможно, только слово против слова. Ладно, романтическая история с превращением – тоже проверке поддается с трудом, какой же маг признается. Но общеизвестные факты о покойном родителе выдавать за происки врагов – это уже глупость редкая. Прикидываться разведенным, зная, что с него могут потребовать документ, тоже довольно бестолково. А уж рассказывать всякую ерунду о Канторе людям, которые его отлично знают, Ольге в том числе, – это уж совсем не поддается логике… Нет, ну это безобразие, где же Ольга и Кантор, в конце концов?
– Может, это не Ольга, а Кантор не успел собраться? Он сегодня с утра ко мне забегал…
– А что ему от тебя понадобилось с утра?
– Ой, это хохма еще та. Хотите, расскажу, только поклянитесь, что господину Флавиусу не скажете.
– Погоди, если это каким-то образом касается…
– Нет-нет, интересов короны и всякой прочей государственной безопасности это никак не касается. Давайте клянитесь. А то с меня тоже слово взяли, что не разболтаю…
– Я и вижу… – Шеллар не удержался от смеха. – Неужели Кантор не знает цены твоему честному слову?
– Ну тут дело только в том, чтобы господин Флавиус не узнал…
– Хорошо, честное слово – он не узнает. Что случилось?
– Сегодня раненько-раненько, когда нормальные люди еще спят, только всякие короли шибко трудолюбивые уже занялись государственными делами, вваливается ко мне Кантор, весь на стреме и в некотором охренении. Полчаса требует клясться всем, что видит, в моем несокрушимом молчании и вечном хранении его страшной тайны, после чего выдает такой вопрос: правда ли, что бухгалтер Зинь есть на самом деле агент короны, и правда ли она Ольге только добра желает?
– Вот тут мы прокололись… – мигом сообразил король. – Кантор ее раскусил? Проклятье, надо было его заранее предупредить! Он же эмпат и видеть тоже умеет… Но откуда так точно? Она что, ему призналась?
– Я бы тоже признался, если бы меня так придушили и пригрозили убить на месте.
– Он решил, что Ха Танг работает на каких-нибудь
