Здоровенький уже малышок, годами близкий к девятнадцати. Правда, выглядит весьма юным и, как любят твердить менестрели, «трепетным», но меня не проведешь: странствие по лабиринту Занавесей выдает возраст вошедшего.
Легкие пряди светлых волос, разлетающиеся в стороны от быстрого шага. Смущенный румянец на гладких щеках. Восторженно расширенные глаза цвета древесной коры. Миленький мальчик, весьма миленький, от девиц, жаждущих приголубить ребенка, наверное, отбоя нет. Впрочем, находясь на попечении Анклава, этот малец вряд ли тратит время на удовольствия. Для начала нужно ведь выучиться, верно? А развлечения и учеба – вещи, плохо уживающиеся друг с другом. Хотя я искренне жалею, что потратил всю юность на корпение над книгами. Лучше бы ловил момент… А, ладно! Что было, то было, а что было, то прошло.
– Я хотел показать вам…
Запыхавшиеся мы, потому голос срывается. Или в лице Трэммина обрели замену любящему родителю? Но дядюшка хорош, слов нет. По-отечески терпелив и воодушевлен не менее, чем пришедший к нему на поклон ученик.
– Ты трудишься, не покладая рук, Эвин, это просто замечательно! Что на этот раз?
– О, такая мелочь…
На протянутой ладони лежит подвеска. Камешек, оправленный в серебро.
– Я сделал ее для вас, дьен распорядитель! Это охранительный амулет, сожмите его покрепче, положите в шкатулку, и никто, кроме вас, не сможет ничего из нее взять!
– В самом деле?
Дядюшка взвесил подарок в руке, потом взглянул на меня:
– Давайте проверим!
Камешек юркнул между бумагами и упокоился где-то на дне шкатулки.
– Итак?
Юноша растерянно потупился:
– Но я же знаю, как с ним обращаться…
– Зато рядом есть тот, кто не знает. Маллет, желаешь попробовать?
Услышав мое имя, Эвин сдвинул брови, как человек, старающийся вспомнить что-то важное. Знает меня? Странно. Не представляю, кому бы пришло в голову говорить обо мне в магических кругах… Разве что в очередной раз подхихикивали.
– Не слишком.
– Что так? – участливо осведомился дядюшка. – Неважно себя чувствуешь?
Сволота-а-а-а… Конечно, неважно. Твоими стараниями у меня сейчас виски ломит так, что хочется избавиться от части черепа. А уж как я зол… Никаких слов не хватит, чтобы описать.
– Не вижу смысла. Вы же знаете, дьен Распорядитель, мне любое заклинание не будет помехой.
– Неужели?
Ехидничаем? Пусть. Я бы плюнул и ушел, не задерживаясь более ни вдоха, но поймал взгляд юноши и разозлился еще больше, потому что карие глаза смотрели на меня с недоверчивым удивлением и… изрядной долей насмешливого сомнения.
Еще и этот мальчишка будет корчить из себя великого мага?! Ну хорошо же. Сейчас увидим, кто из нас сильнее.
– Что именно я должен сделать?
Дядюшка прищурился, не понимая причины произошедшей со мной
