вроде, не воюем… Если мягко говорить.
Полковник усмехнулся, поняв, что я уже догадался, где мы находимся.
– Нет, майор. Не в Казахстане. В сорока с небольшим километрах отсюда, в селе Зилаир. Но…
*
17 июня 1980 года, Стёпа Лукашин
– Смотри, какие у Пришлого смешные трусы! – захохотал я, разворачивая перед подружкой вещь, вынутую из бельевого ящика комода. – Как девчоночьи! У тебя такие же, да?
– Дурак, – обиделась Зульфия.
Но мне было не до её обиды: я нашёл очень, очень странную вещичку.
– Зуль, смотри! А что это такое?
Какая-то пятнистая коробочка, раскрашенная бурыми, жёлтыми и зелёными разводами. Один из торцов коробочки сужается клинышком, переходящим в пятисантиметровый шип. А на боковой грани резинка прикрывала какую-то выемку. Я ногтём ковырнул край резинки, и она отодвинулась, открывая красный язычок небольшого переключателя.
– Смотри: я так наживаю, и лампочка загорается. Так нажму – гаснет, – попробовал я побаловаться.
– Выключи сейчас же! А вдруг это опасно! Ты же не знаешь, что это такое.
Зулька старше меня почти на два года и, как любая девчонка, всё время чего-то боится.
– Да ничего же не произошло! – нехотя отложил я игрушку. – Зуль, а как ты думаешь, где он мог деньги прятать?
– Так ты сюда пришёл деньги искать? А мне говорил, что тебе просто интересно…
– Интересно, конечно! Но если бы деньги нашли, я бы тебе на них какой-нибудь подарок купил.
– Мне? – смутилась Зулейка.
– Ага, тебе! Я давно хочу тебе что-нибудь подарить, да денег нету. Что мать успевает накопить, вечно то на соль тратит, то на тряпки какие-нибудь. Но ведь не может учёный, да ещё и пришедший из самого Челябинска, совсем без денег жить!
Зулейка покраснела от такого признания.
– Ой, а чего так потемнело-то? Стёпка, грозища будет! – всплеснула она руками. – Тучища чёрная-чёрная идёт! Я думала, у меня в животе бурчит, а это гром где-то далеко гремел.
Она засмеялась, а я, выглянув в окошко, понял, что гроза действительно будет нешуточная.
– Проголодалась, что ли? Вон, от Пришлого картошка в мундирах осталась и немного хлеба. Всё равно по домам до дождя добежать не успеем, так давай хоть поедим. Ему всё равно еда уже не нужна.
– А может, успеем?
– Может… Но тогда поесть не успеем. А картошка в чугунке уже два дня лежит, испортиться может до завтра. И хлеб совсем зачерствеет.
Снаружи прогрохотало так, что у Зульки совершенно не осталось сомнений в том, что это не в животе у неё с голода бурчит. А я уже тащил на стол найденную еду.
– Молоко скислось. Простоквашу будешь?
Хороший получился ужин! Картошка с солью и кусочком масла,
