крышечке больше не приезжай,остывает полночью стеклобетон,
и вот-вот наладится кровоток
между краем справа лежащих жен
и уснувшей слева от этих строк.
Но в самом интересном месте у меня звенит будильник, мой внутренний будильник. Пора убегать. Если поеду на последней электричке с Андреем Тарасовым – то завтра на работу просто не встану. И вообще не встану.
Хватаю куртку и рюкзак, выхожу на цыпочках. На выходе сталкиваюсь с Юрой Коньковым, обнимаемся. Укладываю листочки и ручку в рюкзак. И вдруг слышу: «Слава богу, я успела!» Это Аня Логвинова возвращает мне зарядное устройство, о котором я уже и забыл. «Ну, как?» – спрашивает меня шепотом Аня. «Обалденно!»
Астры и «Профиль чЁртика на штукатурке»
Вчера мы сдавали в печать очередной номер нашего журнала. Читка всех статей, таблиц и цифири, выискивание блох-ошибок, внесение правки, опять читка. Завершающие моменты, если честно, мне всегда даются с трудом. После написания своих статей, поиска картинок для оформления, вычитки и редактуры всех материалов, идущих в номер, это, наверное, сродни последним метрам марафонца. В глазах ежики, в голове – каша, причем очень горячая. Ну а кому легко в этой жизни.
Наконец, как сказала Лена, верстающая журнал, файл отправлен в типографию. Можно спокойно вздохнуть или выдохнуть, тем более что уже конец рабочего дня и пора собираться.
«Поэту собраться, что голому подпоясаться», – почему-то всплыла в неостывшей моей голове эта фраза. Но какой из меня поэт? Поэзия – это ведь когда живешь строчками, когда жить без них не можешь. Опять же, поэт – это даже не стихи, а поступок – гражданский ли, просто человеческий, но всегда с оттенком героизма и всегда в защиту. Я в этом плане к племени поэтов совершенно не подхожу – без стихов и поэзии могу жить годами, позиция моя жизненная – обывательская, если не мещанская. А когда душа тянется к чему-то такому – ну, зарифмуешь несколько строчечек или не зарифмуешь, обзовешь это верлибром – типа, сойдет и так.
Впрочем, о чем это я? Ах да! Что там со временем? Почти 18 часов, а в 18:30 в Булгаковском доме состоится вечер замечательного поэта Лилии Милицкой – моей землячки, выросшей в Мариуполе, светлого и отзывчивого человека. И я обещал быть. Быстренько позакрывал все окошки в компьютере, выключил его, накинул куррточку (обращали внимание, как приятно в этом слове растягивать звук «р», кажется, это из советского фильма про Бурратино) и рюкзак – за спину. Вперед, за орденами! То есть за цветами, конечно же!
«Хорошего вечера, пусть женщина, которой вы подарите эти астры, будет довольна», – с улыбочкой, как старому знакомому, подмигнула мне цветочница, оборачивая целлофаном букет.
«Так это астры! Как здорово! Помните, „август – астры, август – звезды, август – гроздья винограда и рябины ржавой август“?»
«Классно…» – мне показалось, что в глазах у продавщицы мелькнула толика грустинки.
«Show Must Go On!» –
