погода не слишком способствует ожиданию, но Бубнов был настойчив. Сперва поискал дворника, чтобы у него узнать о квартире сорок один, но последний оказался пьян, спал в обнимку с метлой и громко похрапывал.
Сыскной агент в полголоса выругался и отправился на пост, наблюдать за домом. Решил, что раз уж Рахья зашёл через парадную дверь, то и гости, наверняка, будут пользоваться этими дверями. Видимо, выход на чёрную лестницу за ненадобностью заколотили, тем более что дрова для отопления носили через главный вход.
Ближе к вечеру, когда окончательно продрог и начал из носа пускать целые реки, заметил, что из дома вышел тот чухонец, которого он сопровождал, и низенького роста остроносый господин с бритыми щеками и подбородком, в натянутой по самые брови кепке. Господин показался знакомым, но Иван его не опознал, только расслышал несколько фраз, произнесённых звонким с грассированием голосом, сунул руки в карманы пальто и зашагал по Сердобольской улице в направлении Чёрной речки. Спутники остановились у дома номер 25.
– Здесь? – Спросил картавый.
– Да, – ответил чухонец, – на втором этаже, слева первая квартира.
– А вы?
– Пока посмотрю.
– Бгосьте, батенька, только замёгзните. Сейчас в столице ни одного шпика нет, пойдёмте. Я думаю, здесь мы застгянем надолго, начинаешь объяснять этим идиотам, а они кочевгяжатся.
Иван не заметил, как ещё одна пара глаз наблюдает за ним. Сыскной агент расслабился, вроде бы задание выполнил.
Теперь прямым ходом на Офицерскую.
Бубнов не замечал, как за ним следом идёт человек в тёмном пальто и в фуражке без кокарды.
3.
Полковник Игнатьев адреса не менял и жил всё в том же доме, и той же улице, что и пять, и десять лет тому. При упразднении жандармского управления он сменил мундир и теперь служил при Временном Управлении по делам общественной полиции и по обеспечению личной и имущественной безопасности граждан.
Кирпичников нашёл полковника в Мариинском дворце, где последний имел собственный кабинет. Обстоятельство, удивившее начальника уголовного розыска. На все вопросы Аркадия Аркадьевича, вроде бы Игнатьев и отвечал с открытым взглядом, но потом сложилось впечатление, что бывший жандармский начальник что—то скрывает.
После разговора с полковником Кирпичников решил посетить Смольный. После того, как Институт Благородных девиц был переведён в Новочеркасск, здание в столице освободилось, его облюбовал Военно—Революционный комитет, созданный для обороны революционных завоеваний от посягательств царских генералов, устраивающих мятежи, и немцев, которые продолжали наступать.
Начальника уголовного розыска не испугало, что для доступа в Смольный необходим документ, или как его называли мандат. Аркадий Аркадьевич, пользуясь тем, что проходили группами, присоединился к одной из них.
В одном из коридоров чуть ли не нос к носу полицейский чиновник столкнулся с
