сколькие евреи и сами говорили о своей активности в большевизме с высоко поднятой головой.
Вспомним, что – как до революции революционеры и радикал-либералы охотно и активно использовали стеснения евреев совсем не из любви к евреям, а для своих политических целей, – так и в первые месяцы, затем и годы после Октября большевики с величайшей охотой использовали евреев в своём государственном и партийном аппарате опять-таки не из сродства с евреями, а по большой выгоде от их способностей, смышлёности и отчуждённости от русского населения. В дело шли на своих местах и латыши, и венгры, и китайцы, – эти не расчувствуются.
В массе своей еврейское население относилось к большевикам настороженно, если не враждебно. Но, обретя от революции наконец полную свободу, и вместе с ней настоящий, как мы видели, расцвет еврейской активности, общественной, политической, культурной и хорошо организованной, – евреи не помешали в несколько месяцев выйти вперёд именно евреям-большевикам, а те с жестоким избытком использовали привалившую власть.
С конца 40‑х годов XX века, когда коммунистическая власть рассорилась с мировым еврейством, – это бурное участие евреев в коммунистической революции стало досадливо или опасливо замалчиваться, укрываться – и коммунистами, и евреями, а попытки вспоминать его и называть – с еврейской стороны квалифицировались как крайний антисемитизм.
В 70–80‑е годы, под давлением многого обнаруженного, взгляд на революционные годы приоткрылся. И уже немалочисленные еврейские голоса стали высказываться об этом публично. Например, поэт Наум Коржавин: «Если наложить „табу“ на участие в [революции] евреев, то говорить о революции вообще будет невозможно. Были даже времена, когда участием этим гордились… Евреи в революции участвовали, и в непропорционально больших количествах»[234]. – Или М. Агурский: «Участие евреев в революции и гражданской войне не ограничивалось даже и этим из ряда вон выходящим участием в государственном руководстве. Оно было значительно шире»[235]. – Или израильский социалист С. Цирюльников: «В начале революции евреи… служили основой нового режима»[236].
Но немало и таких еврейских авторов, кто и сегодня или отрицают вклад евреев в большевизм, даже отметают с гневом, – или, что чаще, всякое упоминание о том воспринимают болезненно.
А между тем несомненно, что эти еврейские отщепенцы несколько лет прямо вождествовали в большевизме, возглавили воюющую Красную армию (Троцкий), ВЦИК (Свердлов), обе столицы (Зиновьев и Каменев), Коминтерн (Зиновьев), Профинтерн (Дридзо-Лозовский) и Комсомол (Оскар Рывкин, за ним Лазарь Шацкин, он же и во главе Коммунистического Интернационала Молодёжи).
«В первом совнаркоме был, правда, только один еврей, но этот один был Троцкий, второй после Ленина, и превосходил по влиянию всех остальных»[237]. А с ноября 1917 до лета 1918
Литературный курьер: [Ежеквартальник, США], 1985, № 11, с. 67.
