шаги сестры дополнил аромат яблочного пирога. Этери присела передо мной на корточки, протянув подношение. Я же, вдохнув аромат запечённых яблок, невольно вспомнила… Сарпа Эрран Сагитари.
– Не хочу, – отмахнулась одновременно и от выпечки, и от воспоминаний о наглом злопамятном наместнике.
Сестрица же в свою очередь уставилась на меня в полнейшем изумлении. Это же мой любимый пирог – самое эффективное средство от стресса. Когда мы с Этери были маленькими, мама пекла такие пироги.
– Ну, уж от этого ты точно не откажешься, – улыбнулась родственница, убрав пирог в сторону, и протянула на раскрытой ладони жареные каштаны.
Те самые, что я собирала в диарском лесу.
И вновь вспомнился господин наместник Эррана.
Ну, нет уж! Хватит! Я что, из-за него теперь голодом жить буду? Не дождётся такой чести!
– Спасибо, – выдала в итоге, тут же запихивая в рот сразу два ореха.
Вкусные они! К тому же, жутко полезные. Вот и буду… жевать. Тщательно так, больше не вспоминая этого противного.
И кого я обманываю? Не получалось у меня о нём не думать, как ни старалась. Хотя бы потому, что…
– Я не хочу умирать, Этери, – призналась совсем тихо, уставившись на собственные ладони.
– С чего такие мысли? – не менее удивлённо, чем прежде, отозвалась старшая княжна. – Я же тебе сказала, отец…
– Нет, – перебила я её. – Слишком рискованно это, – возразила решительно. – Потом всем плохо будет.
Теперь сестрица смотрела с возмущением.
– Как ты не понимаешь? – упрекнула меня. – Ордмерское княжество – не плантация рабов для Эррана. Да, мы платим им дань, но только потому, что так определено договором между всеми княжествами. Для сохранности мира. Да, жертва велика. Но это – как раз ещё одна причина, по которой Великий князь Эррана не получит тебя. Его наместник не имеет никакого права приходить к нам и требовать что им вздумается, меняя установленные правила и традиции на своё личное усмотрение. Сегодня – ты, а завтра кто? Что ещё они захотят забрать у нас? Ни в коем случае нельзя склонять голову пред ними. Иначе кто мы? Действительно покорными рабами станем. Разве жизнь это? Если никакой свободы совсем нет. Жить в страхе пред теми, в ком нет ничего святого? – повысила голос, распрямляясь. – Нашим предкам было бы стыдно за нас, – заявила бескомпромиссно, нахмурившись, продолжив через короткую паузу уже поучительным тоном: – Ты меня поняла, Айлин? Ты – княжна Ордмера. Тебе нельзя быть слабой и нерешительной. И сильными мы будем – вместе.
На мои глаза самым постыдным образом навернулись слёзы. Но улыбнулась я вполне радостно и широко.
– Хорошо, что старшая княжна Ордмера у нас ты, – призналась я негромко, крепко обняв сестрицу.
Та в ответ прижала к себе крепче, ласково погладив меня по голове. А ещё самым
