он абсолютно здоров! – и незаметно подмигнул.
Вот тут нэреит впервые проявил эмоции – он гневно сверкнул глазами и спросил:
– То есть, вы скверный лекарь? Не разобрались с болезнью? Не можете больного от здорового отличить?! Я поставлю на комиссии вопрос о вашей компетентности и продлении вашей лицензии на практику. – Лекарь знал, что нэреиты не бросают слов на ветер, если могут получить выгоду или отомстить. Месть – таже плата, только отдает ее богиня Нэре. – Вы совершаете большую глупость, господа, выгораживая преступницу. Мало того, если принять во внимние, что вам, господин лекарь она ничего не дала – вы сами становитесь преступником, о чем я немедленно подам рапорт в прокуратуру города.
Он опять повернулся к Жабелю, который, услыхав слова лекаря, повеселел:
– Я должен опросить работников таверны, где все?
– Так уже по домам разошлись, – сказал хозяин, – ночь на дворе, придут завтра утром, и вы утром приходите. Правильно же говорят: утро вечера мудренее.
– Вздор! Ночь – время Безутешной. Именно по ночам рождаются самые гениальные идеи! Безутешная мне поможет… – тут следователь вспомнил, что сам он еще не жрец Нэре и не обладает тайными знаниями адептов. – Хорошо, мы придем завтра! И пеняйте на себя. Не говорите, что я не предлагал вам сотрудничать.
Он действительно пришел ранним утром, и не один. Жабель понял, что нэреиты не успокоятся – все обещанное они выполняют. Он уже жалел о своем благородном порыве.
– Послушайте, – сказал он, подойдя к бебешнику, – если я дам показания, вы оставите меня в покое?
– А не поздновато ли спохватились, господин Дохолан? – нэреит не мог отказать себе в удовольствии поглумиться над хозяином гостиницы.
– Вам виднее, господин следователь. Ну, так что, будете ее сами искать или дать точный адрес?
Следователь думал недолго. Прижать Жабеля он всегда успеет, а вот упустить преступницу, потеряв время на розыск, не хотелось бы.
– Однажды вы уже солгали, как я могу верить? – с сомнением произнес он.
– Сейчас мне обманывать невыгодно. В тот раз я еще не отошел от влияния девчонки. Вы же понимаете, как заразно безумие литариев, – Жабель говорил как истинный нэреит.
– Ну и где она?
– На лесовозе «Нарвал».
– Что ж, брат Жаберин, ваше признание стоит гостиницы.
Нэреиты помчались в порт. Но в портоуправлении выяснилось, что «Нарвал» уже два часа как ушел из Ганевола в Кренг. И пока его будет догонять береговая охрана, он достигнет нейтральных вод.
Атрелла от волнений проспала завтрак. Ее не стали будить.
«Нарвал», уверенно рассекая четырехбалльную волну, шел на юг со скоростью вполне достойной для старого лесовоза – десять-тринадцать узлов при попутном ветре.
Следователь, стоя на причале, в бессильной ярости со всей силы стукнул кулаком по массивной каменной тумбе и зашипел от боли. Он пошел обратно в город, и первым делом направился
