Огромные стеклянные стенки его отражали свет, а металлический, выкрашенный в синий цвет, задник был матовым, поэтому на нем не было ни одного блика. Ускорившись, мы настигли его и запрыгнули на прицеп сзади. Мы часто так делали в детстве, когда опаздывали, хотя нам неоднократно говорили, как это опасно. С детства электробусы изменились, и прицеп сзади стал гораздо крупнее и прочнее, что стало причиной снижения риска несчастных случаев. Вспомнив этот ностальгический момент из прошлого, я искренне закатился в смехе. Райан отдышался буквально пару секунд, а потом подхватил мой смех, порождая свой заразительный громкий хохот.
«Приехали», —сказал Райан, театрально взмахнув в воздухе рукой, когда мы доехали до остановки.
Я спрыгнул с прицепа, а он следом за мной. Впереди уже виднелись военные машины и парни, собирающиеся в группки. Мы подошли к пропускному пункту и заняли свою очередь в кабинет для обработки личных данных.
А что, если кто-нибудь из нас реально носитель ксолина? – раздался чей-то голос.
Я для себя отметил, что нескольких человек среди нас не было. Это, скорее всего, потому, что они заражены стамином, следовательно, не могут быть заражены вторым вирусом. Как известно, эти два вируса являются конфликтными по отношению друг к другу.
Ты знаешь, что наше правительство более радикальное, чем в Терпии. Говорят, что носители ксолина психически неуравновешенные и, что их нужно убивать, – сказал Райан.
Никогда не пойму, почему никто не хочет решать проблемы?! Все только стараются от них избавиться любыми способами, – возмутился я.
Если какой-нибудь чокнутый захочет поубивать нас всех, я соглашусь на такие меры, – сказал Райан.
Убить. Просто убить невинного человека, который даже не представляет, что болен. Это не меры – это безрассудство, – возразил я.
Может, это та девка, которая носится по городу в маске? – предположил один из парней, пожевывая сухую травинку.
Предполагают, что последним и единственным зараженным ксолином Волонии, является парень, – ответил Райан (да, я тоже об этом слышал).
Я старался не участвовать в дальнейшем споре, но наблюдал за остальными. Некоторые были негативно настроены в отношении зараженного ксолином, другие защищали его, третьи сохраняли нейтралитет: ничего необычного.
Айден Байт и Райан Колтонс, – прозвучал голос военной женщины.
Услышав наши с Райаном имена, я потянул его за собой внутрь помещения, прекращая дебаты с остальными. Нас назвали одновременно из-за того, что мы всегда вместе записываемся в списки. В здании было мало места и серые стены давили на меня со всех сторон. Терпеть не могу эту военную сдержанность. Усевшись за стол, мы начали заполнять анкеты на согласие обработки наших личных данных.
Подписывая эти анкеты, вы соглашаетесь с условиями приказа о ликвидации зараженного ксолином. То есть, обнаружив у себя симптомы, вы обязаны сообщить о них, – сказала женщина.
То
