сильное государство?! Армия была – все соседи плохо спали, одних главных полководцев в звании дегенералмиусиусов аж сто двадцать две штуки было, а ведь под каждым тыщ по триста воинов разного звания ходило!
«Врет! – Немедленно подумал я. – Не может быть в этом… к-хм… государстве такой армии!» – Но перебивать не стал, а Володьша вдохновенно врал дальше:
– В общем, крепкая была держава! Ну, конечно торговля процветала – торговлей-то тоже Поллитрбурло командовал. Одной живой воды в другие страны тыщу цистернов в год продавали!!
Тут Володьша чуть сбился, посмотрел на меня и поинтересовался:
– Ты знаешь, что такое цистерн?!
– Ну-у-у… – неуверенно протянул я, – догадываюсь, что много!
– Цистерн – сто бочков, бочк – двести ведров, ведр – триста штофцев, штофц – четыреста стаканцев, стаканец – пятьсот стопков, стопк – шестьсот каплев, капль… – Володьша смолк, чуть подумал и закончил, – ну, капль – он капль и есть, чего его делить!
Он снова немного помолчал, но почувствовав мое внимание к своему рассказу, продолжил.
– Так вот! Лет пятнадцать назад главная голова Поллитрбурла, которую завали Первак Секретут стала сбои давать – то память откажет, то счет забудет, то язык начнет заплетаться, а брови у ней выросли, аж глаз не видать стало. Ну, ты знаешь, густые да косматые брови к старости отрастают! Пока другие головы думали, как ей помочь, она окончательно… того. Ну, тут и началось!!
Оставшиеся сиротами головы все, как одна, главными захотели стать, а прямо заявить об этом им почему-то стыдно было – положено, вишь ты, мирно договариваться, чтоб, понимаешь, тебя все остальные признали! Ну, покрутились, покрутились они – выбрали одну… Да только голова эта малоопытная была. Начала она туда-сюда кидаться, все, значит, искала чем бы таким действенным жизнь людям улучшить. Сперва решила бражку запретить! Представляешь?! Ну, оно конечно, запретила… Все запретила – и пиво, и медовуху, и настойки-наливки всякие, и квас-ситро, а уж чистую бражку, так ту вовсе врагом народа объявила. Короче, совсем у державного люда радости не стало! Потом голова пообещала армию сократить, поскольку хлеба на прокорм ее не стало! Ну, сам понимаешь, как это известие встретили все дегенералмиусиусы, и те, кто под ними ходили! Потом вдруг разрешила кузнецам ковать что кто хочет, столярам строгать что кто хочет, вот только ни железа, ни леса, ни угля выдавать совсем не стала – нет говорит больше ни железа, ни леса, ни угля!
Года два она так вот кувыркалась, а потом мы вдруг узнаем, что издох наш Поллитрбурло совсем, а головы его кто куда расползлись и там объявили сами себя главными… кто кем… Ну, кто Змеем, опять же Горынычем, а кто Гюрзой Анакондовичем, это уж кому как нравилось. Не все, правда, на новом месте прижились, некоторых вскорости задавили местные… к-хм… Змееныши Горыновичи, но я не про то…
Мы-то даже растеряться не успели, как в столице у нас новый Змей Горыныч объявился! Звать его Плюралобус Гдемордакрат, и голова у него всего одна, но… лихая! Этот… Плюралоб
