времен. Какой же это неизвестный метод?»
– Мне больше ничего не приходит в голову. Очевидно, стар делаюсь. А вы, Васька, совершенно не помогаете мне. Все время иронизируете, а на иронии далеко не уехать. – Кирилл Иванович укоризненно потрепал кота за уши.
«Я чувствую, Крис, что время размышлений прошло. Наступает время великих перемен, и в этом случае нас спасут только действия. Идущие Тропой готовятся к очередному захвату, и наша задача – приложить все силы, чтобы, наконец, остановить их. Ваша задача, Крис. Не забывайте, что следующим после здешнего мира будет ваш родной…»
– Вы совершенно правы, – вздохнул Кирилл Иванович. – Но что я могу сделать? Я совершенно один среди этих треклятых дикарей, которые только и умеют, что талдычить о Силах Тьмы да бормотать дурацкие заклинания.
«В этом вы не правы. Вы недооцениваете силу магии, потому что не верите в нее. Возможно, ошибкой было то, что все эти годы вы просидели анахоретом в замке вместо того, чтобы искать и подготавливать союзников…»
– Возможно, – кивнул Кирилл Иванович. – Но тут уже ничего не изменишь. К тому же, я не сидел, сложа руки…
«И, кроме того, среди этих дикарей живет человек с внедренным эмиссаром…»
– Вы, кажется, уже искали его, – перебил Кирилл Иванович.
«И буду продолжать поиски. Я возлагаю на него большие надежды».
– Может быть… – В голосе Кирилла Ивановича явственно проскальзывало сомнение. – А я буду продолжать готовиться к сражению в одиночку.
6
Стоя на коленях, Гард напряженно вглядывался в светящийся овал, пока на глаза не навернулись слезы. Он промокнул их грубым рукавом куртки и встал, со стоном распрямляя затекшие ноги, но черный алтарь, испепеливший Лейлу, притягивал взгляд, как магнитом. Гард стоял перед ним, вцепившись онемевшими пальцами в рукоять меча, и, сжав до судорог челюсти, чувствовал, как вскипает в нем злость. Наконец, он с трудом разжал губы и заговорил, пристально глядя в светящийся овал:
– Совет Ордена Стражей прислал меня сюда в поисках средства, которое помогло бы найти и объединить Светлые Силы Джаварры на борьбу с наступающей Тьмой. Но я нашел только боль и утрату. О, Великая Майра! Ты отняла у меня Лейлу! Так не допусти же, чтобы принесенная тебе жертва оказалась напрасной!
Замолчав, он ждал, сцепив зубы, но в зале по-прежнему стояла глубокая тишина. По овалу все так же бежали цепочки символов. Чувствуя, как злость и отчаяние захлестывают его, Гард сделал шаг вперед и, оказавшись вплотную перед алтарем, выкрикнул, вложив в этот крик всю боль и ненависть, которые кружили ему голову:
– О, Великая Майра! Я успел полюбить эту девушку, хотя так недавно узнал ее! Но неужели и она оказалась для тебя слишком незначительной жертвой?!
Сквозь застилавшие глаза слезы он увидел, как овал дрогнул и на нем, сменив символы, медленно проявилась картина: голый, поросший редкой травой склон полого поднимался к зловещему черному
