на матч! Да и сон подговаривал!..
…Полностью долбанутая, футбольная столица хоть и отличалась от многогранно прибацнутой столицы театральной, однако любовь к красоте и вдохновению была одинаково присуща как воздуху лавок, фуфаек, фунфуриков, крика и трёпа, так и атмосфере ложей, фраков, бокалов, вздохов и жеманства. ОН покорялся обоими полюсами, всё время пытаясь перемешать камни в воде. Получалось неодновременно…
Вчера позвали завтра на футбол. ОН согласился сегодня.
Районное село входило в Киевскую областную разнарядку билетов на матчи, так как тут колосилась команда, которая играла на первенство области, и каждый год могла постоять на уроненной чести района. За это команде полагалась льгота: пропуска на международные матчи с приличными местами по незначительной скидке. Такие билеты, даже по значительной накидке, купить было невозможно жителям известных городов русскоязычных, где тоже многие хотели своими глазами поехать на большой футбол в Киев. (Москве было, как шилом в жилу, что только из Киева показывали Большой Футбол).
Директор сельскохозяйственного стадиона, спортзала, кабинета, каптёрки и всей спортивной обуви (почему-то всегда «оставшихся» маленьких размеров), а по совместительству – магнат распространения билетов на массы, производил бескорыстное деление. Колобок, – а так прозывали его за спиной и с боков, не мог не отдать какую-то толику сельской футбольной команде, пусть даже и не хотел, потому что это и были билеты команды. Толику толикой, а в команде не было ни одного Толика, кроме двух. Это раздражало полузащитника, нападающего, вратаря и судью Васю. Человек-футбол Вася мог заменить собой всех по одному и при этом, в любом амплуа, оставался незамеченным на футбольном поле. Зато он был человек хозяйственный (имел свой тракторок), трудолюбивый и хороший семьянин. Каждый раз, когда делили билеты на Республиканский стадион в Киев, Васе давали, как ему казалось – несправедливо, всегда только один билет и ни корешка больше. И дело не в том, что, получив бы ещё, предположим, один, Вася не смог бы придумать, куда определить реликвию, просто нюх чувствовал предательство.
Колобок, как истинный дипломат (без такого дара он не стал бы директором спортивного комплекса на холме за сельрадой) объяснял:
– Ты, Вася, в одной игре выполняешь одну различную функцию. В другой игре, через неделю, ты функционально отличаешься от того, кем был в предыдущем матче. А в следующее воскресение ты вообще не играешь, а только стоишь на воротах. Поэтому заслуженно можешь получать на разный футбол разные билеты, но – лишь по одному в одни руки, понял?
У Васи начинали вращаться белки вокруг зрачков от количества одновременно услышанного. Но главное было понятно: исполнитель государственных обязанностей по сельской физкультуре явно темнил! Колобок был всегда рад, чтобы кому-то из команды не хватило. Но справедливость в виде очередной его набитой морды брала своё, и весь состав футболистов села, вместе с «длинной лавочкой запасных»[30], был первым в списке.
Лавочку обычно ставили в проходе автобуса, а в свободное от поездок время прятали в дальнем, самом тёмном углу спортзала, куда никто не бегал, разве что случайный
«Лавочка запасных» – игроки на замену.
«Длинная лавочка запасных» – много игроков в запасе. (Больше, чем на поле).
