где должен был быть хутор. На этот раз те подошли ближе.
Кравцов отдал приказ готовиться к бою, привычно (уже привычно!) распределив сектора наблюдения и огня. А когда Завадский доложил о появлении в небе трех самолетов, решил сам идти на сближение с противником, чтобы затруднить работу авиации и артиллерии.
Танки свернули с дороги и пошли по полю. Оно только со стороны выглядело ровным и гладким. Под высокой травой скрывались рытвины, колдобины и выбоины. Танки запрыгали на неровностях.
Кравцов старался удержать в поле зрения танки немцев, не обращая внимания на рывки машины. Поэтому не среагировал на ощутимый толчок снизу. Только на миг оторвал взгляд от перископа, а когда приник к нему опять, то увидел прямо перед собой сруб сарая.
– Куда катишь, сворачивай! – заорал он, на миг забыв, что для его танка эта груда бревен не опаснее листа фанеры.
Но механик автоматически свернул влево, обходя препятствие, и крикнул в ответ:
– Он как из воздуха появился! Не заметил.
А лейтенант вдруг увидел у края дороги два бронетранспортера и три танка. Не отойдя еще от недавнего боя, он едва не скомандовал «огонь», но потом узнал силуэты машин и понял, что видит своих.
И тут же в шлемофоне раздался раздраженный голос ротного:
– Кравцов, мать твою за ногу! Где тебя носит?! Ты уже сорок минут как должен быть на стрельбище!
– Ур-ра! – заорал вдруг Лапшин. – Свои! Вышли!
Взгляду разозленного капитана Макарова предстала странная картина. Из вставших у полуразваленной избы машин вылезли счастливые танкисты и разведчики. Глаза шальные, лица красные. Прыгают, кричат. И на начальство совершенно не обращают внимания.
Когда капитан подошел к ним, на него отчетливо пахнуло гарью из стволов пушек.
– Что, черт возьми, происходит? Кравцов? Вы где стреляли?
Сияющий от радости лейтенант вскинул руку к шлемофону и дрожащим голосом произнес:
– Разрешите доложить, товарищ капитан. В бою вверенным мне взводом и приданным отделением разведки были уничтожены двадцать пять немецких танков и самоходных орудий, четыре противотанковые пушки и около шестидесяти человек пехоты. А также четыре самолета. Потерь нет, ранен один разведчик. Докладывает командир взвода лейтенант Кравцов.
Капитан решил было, что лейтенант спятил. Как и остальные. Хотя коллективное умопомешательство выглядело странным. Не желая устраивать разнос на месте, Макаров скомандовал:
– Всем в расположение части. Там разберемся. А раненого заберет вертолет. Выполнять!
Происшествие наделало шуму. Командир части сначала хотел отправить Кравцова и остальных в больницу. Но потом приехала комиссия, состоящая наполовину из сотрудников госбезопасности, наполовину из врачей и ученых.
Они забрали всех участников с собой и подвергли их десятидневному обследованию. А потом отпустили, предупредив, чтобы те не распускали
