я его просто ненавижу.
“Его” – это Раэля.
– Сперва уговорил меня на ребенка, а потом бросил одну расхлебывать кашу. Это так на него похоже. Нет, я безумно люблю Софи, но как мне быть дальше? Если уж умираешь, так не связывай оставшихся по рукам и ногам, дай им возможность начать новую жизнь. У меня же на руках дочь, о ней нужно заботиться, да еще его родители звонят каждый божий день, спрашивают, как дела, потому что считают меня плохой матерью. Такое ощущение, будто он запер меня в своем мире, а сам сбежал. И я злюсь на него, а потом мучаюсь чувством вины за то, что разозлилась на него. В общем, голова идет кругом.
– Все будет хорошо, – успокаиваю я.
– Хреновая из меня мать.
– Не хреновая, а одинокая. Это называется “мать-одиночка”.
– Я слишком много ругаюсь, я не соблюдаю режим, не меняю ей памперсы так часто, как нужно, она ест все, что захочет, я злюсь на нее за то, что связала меня по рукам и ногам. Что же будет, когда я снова начну встречаться с мужчинами?
В голове у меня ревет сирена тревоги и мигает аварийная сигнализация.
– Тебя пригласили на свидание?
– Да куда там, – отвечает она. – Ты только посмотри на меня. Кому я нужна?
Я испытываю облегчение, смешанное с чувством вины: я понимаю, что вскоре мой ложно направленный собственнический инстинкт будет противоречить желаниям Тамары.
– Всем, – говорю я, прикидываясь тем, кем, как мне казалось, я был до недавнего времени. На самом деле никакой я не друг, искренне озабоченный ее благополучием. Я играю эту роль в сериале. – Как только пройдет слух, что ты решила начать новую жизнь, от поклонников отбою не будет.
– Даже не знаю, что делать, – хмурится Тамара. – Раэль был единственным мужчиной, которому я поверила. До него у меня ни с кем не было серьезных отношений.
– Не торопись, – успокаиваю я. – Ты сама поймешь, когда будешь готова.
Я представляю себе будущих ухажеров Тамары. Наверняка все они будут выше меня и шире в плечах, с идеально низкой линией роста волос – из тех, что стрелой сходятся в одну точку посередине каждого виска, – и прямоугольным лбом под копной темных кудрей. Бизнесмены с накачанными мускулистыми шеями, управляющие хедж-фондов на немецких машинах. Они носят темные шелковые поло и костюмы от Армани, умудряясь при этом не выглядеть законченными пижонами. Таким ничего не стоит спустя два-три свидания пригласить Тамару на выходных съездить куда-нибудь в винные края на дегустацию. Они с подозрительным уважением воспримут роль, которую я играл подле Тамары, что, впрочем, не помешает им оттеснить меня на периферию ее жизни – эдак снисходительно, по-приятельски.
Она кладет голову мне на плечо и сжимает мою руку.
– Но, чур, выбирать их будешь ты, – просит она, – каждому, кто захочет пригласить меня на свидание, придется сперва получить твое одобрение.
Если так, ни у одного из них нет ни малейшего шанса.
