повышенное внимание – заходить на чашку чая, на ужин или на обед, угощать деликатесами и хорошим вином, делать неуклюжие комплименты. Вот и сегодня он явился ни свет ни заря, принес свежий кекс с изюмом и сливки, напросился на завтрак.
– А если мы поженимся, то… что? – осторожно вымолвила Грёза.
– У меня есть кое-какие связи, – оживился Виктор. – Я ведь раньше в милиции работал, в уголовном розыске.
– Кем?
– Оперативником, – почему-то смутился он. – До высоких чинов не дослужился, да и молод я, как видишь. В общем, не по мне это занятие оказалось! Не люблю я за мизерную плату сутками по городу мотаться, добро бы хоть на машине, а то зачастую – на своих двоих. И никакой благодарности – ни от граждан, ни от начальства! Сейчас у меня, по крайней мере, зарплата сдельная, от количества проданного товара: больше посуетился, больше получил. А там… – Он с сердцем вздохнул, махнул рукой. – Но знакомства остались, можно обратиться за помощью… в случае чего. Так что со мной не пропадешь. Царских палат не обещаю, но приличную жилплощадь мы себе у богатого дяденьки выторгуем.
Грёза склонила голову к плечу, улыбнулась.
– Значит, ты мне предлагаешь вступить в брак из-за жилищного вопроса! – с деланым возмущением воскликнула она. – Так получается? Сплошная меркантильность и никакой романтики.
Виктор залился краской.
– Ну… вообще-то, ты мне нравишься, – невнятно пробормотал он, еще больше краснея. – И характер у тебя покладистый. Думаю, мы поладим.
– И это все? – разочарованно протянула Грёза.
«Не тот ли это белый король, которого не хватает в моих шахматах и в моей жизни? – вдруг подумала она. – Я ведь просила его подать весточку о себе – вот он и откликнулся». Хотя… слишком уж не похож оказался парень-сосед, бывший милиционер, ныне торгующий на рынке, на белого короля. Лицо круглое, в веснушках, нос курносый, лоб низковат, волосы жесткие, курчавые. Где же благородная осанка, волевой подбородок, проницательный взгляд и хорошие манеры? Пришел, называется, предложение девушке делать – в футболке, в спортивных штанах, вытянутых на коленках, и в тапочках на босу ногу. И… нате вам кекс в подарок вместо цветов и золотого колечка. Грёза, конечно, считала себя непритязательной. Но не до такой же степени?!
Пребывая в детском доме, она давала волю своему воображению, рисуя себя отнюдь не замарашкой и нищенкой. «Хотя бы в мечтах человек должен видеть то, чего ему хочется!» – повторяла она как заклинание. И теперь, играя шахматными фигурами, доставшимися ей в наследство от покойной Фаины Спиридоновны, Грёза наделяла их подлинными характерами, представляя в лицах то чувства пылкого рыцаря, то размышления влиятельного царедворца, то жажду любви и волнующих приключений прекрасной белокурой королевы-ферзя. В глубине души она примеряла этот чудесный образ на себя, не осмеливаясь признаться, что именно такой красавицей она желала бы оказаться, если бы чья-то всесильная рука могла перенести ее из одного
