от того, что слышала Таня от своего Тони. По всей видимости, обе вот-вот должны лишиться мужей и не в силах этого предотвратить.
– Не уверена, что Билл сможет к нам присоединиться. Он работает и вечерами, так как готовится к важному судебному разбирательству в Лондоне. Но я все равно его спрошу.
– Может, тебе лучше прийти без него? Моя знакомая – милая особа. – Таня смутилась: можно подумать, речь идет о неизвестной актрисе. – Пожалуй, скажу тебе, что это Фелиция Дейвенпорт, не то ты, чего доброго, при виде ее хлопнешься в обморок. Я знакома с ней много лет. Увидишь, она тебе понравится.
– Вот это связи! – Мэри Стюарт не удержалась от смеха. Ее звали на прием к одной из великих звезд Голливуда, начавшей теперь карьеру на Бродвее. Не далее как в воскресенье Мэри Стюарт прочла об этом в «Нью-Йорк таймс». – Молодец, что предупредила! Ты права: я могла бы умереть от гордости. С тобой не соскучишься.
Выходя из закусочной, они весело смеялись. Таня пообещала, что следующим утром сообщит Мэри Стюарт подробности предстоящего приема. Фелиция ждала гостей в особняке в районе Шестидесятых улиц.
Таня завезла Мэри Стюарт домой. Та дала слово, что утром будет любоваться ею по телевизору, и на прощание крепко обняла подругу.
– Спасибо, Таня. Была счастлива с тобой увидеться! – Повидавшись с подругой, она с новой силой ощутила свое одиночество.
С Биллом они вот уже целый год почти не разговаривали, и она чувствовала себя цветком, который долго не поливали. Встреча с Таней равносильна ливню, который снова напитал ее жизненными соками.
Она вошла в вестибюль с улыбкой на устах, пружинистой походкой и радостно кивнула привратнику.
– Добрый вечер, миссис Уолкер! – Тот по привычке приподнял фуражку.
Лифтер сообщил ей, что Билл вернулся домой несколькими минутами раньше. Войдя, она застала его в кабинете: он собирал со стола какие-то бумаги. Находясь в приподнятом расположении духа, она улыбнулась мужу. Он был поражен ее веселостью, словно давно забыл, что значит веселиться, встречаться с друзьями и даже просто разговаривать.
– Где ты была? – спросил он недоуменно, увидев, как жена преобразилась. Он терялся в догадках, где она могла побывать в такой час, да еще в джинсах.
– Приехала Таня Томас. Мы вместе поужинали. Как здорово было снова ее увидеть! – Мэри Стюарт чувствовала себя очень глупо. Она улыбалась мужу, словно забыла о скорби, довлевшей над ними целый год, о молчании, стеной разделявшем их. Отметила, что слишком громко говорит, слишком оживлена. – Прости, что так поздно вернулась. Я оставила тебе записку… – Она поперхнулась, съежившись от его укоризненного взгляда. Его глаза были ледяными, лицо ничего не выражало. Точеные черты, прежде такие любимые, теперь как бы застыли, как и он сам. Он так от нее отдалился, что она перестала его видеть, не говоря о том, чтобы понимать.
– Не
