резко парировал генерал.
Изобразив отчаяние – оно было слишком показным, чтобы выглядеть истинным, – Даусон произнес:
– Старина, мы вместе с тобой сколотили столько деньжат. Но все это жалкие гроши в сравнении с тем, что мы можем заработать в сотрудничестве с Огденом. Здесь скрыты просто немыслимые источники богатства – для всех нас. – Какое-то мгновение он изучал генерала, но, не дождавшись ответной реакции, продолжил: – Эрнст, Эрнст, ведь я никогда не подводил тебя. Никогда. Ни разу.
Все еще не убежденный, Клингер заметил:
– Прежде ты платил мне только за совет…
– За твое влияние.
– За мой совет, – настаивал Клингер. – И даже если я торговал своим влиянием – чего я не делал, – это куда как далеко от измены.
Они уставились друг на друга.
У Салсбери было ощущение, что его вовсе нет с ними в комнате, что он словно наблюдает за ними в глазок телескопа, расположенного за мили отсюда.
Голосом, в котором уже не было резкости, звучавшей всего секунду назад, Клингер наконец произнес:
– Леонард, надеюсь, ты осознаешь, что и я могу подловить тебя.
– Разумеется.
– Я мог бы согласиться выслушать твоего человека, все, что у него есть сказать, – и обернуть услышанное против вас обоих.
– Накинуть нам петлю на шею.
– Оставив вам довольно веревки, чтобы удавиться самим, – заметил Клингер. – А я только предупреждаю тебя, потому что я друг. Я вроде тебя. Не хочу, чтобы ты попал в беду.
Даусон откинулся на спинку кресла.
– Хорошо, у меня есть к тебе предложение, и мне нужно твое сотрудничество. Поэтому-то и приходится идти на риск, а что остается делать?
– Ты сделал выбор.
Улыбаясь, явно довольный генералом, Даусон поднял свой стакан с бренди в безмолвном предложении выпить. Широко ухмыльнувшись, Клингер тоже поднял свой стакан.
Дьявол их разберет, что тут происходит, подумал Салсбери.
Когда же он фыркнул и отпил бренди, Даусон впервые посмотрел на него, задержав взгляд на несколько минут, и продолжал:
– Продолжай, Огден.
И до Салсбери внезапно дошел скрытый смысл только что услышанного диалога. На тот нежелательный случай, если Даусон действительно расставлял капкан старому приятелю и если встреча прослушивалась, Клингер предусмотрительно заготовил для себя хоть какое-то алиби против возможного обвинения. Теперь на пленке в случае чего будет записано, что он предупреждал Даусона о последствиях его действий. Перед судом – гражданским или военным – генерал сможет доказывать, что он согласился быть с ними заодно, чтобы убедиться в проступке Даусона; даже если никто ему не поверит, он, скорее всего, сможет сохранить и свою свободу, и свое положение.
Огден поднялся, отставил свой стакан, подошел к окну и, стоя спиной к ним, глянул на темнеющее озеро. Он чересчур нервничал, чтобы сидеть во время своей речи. Более того, некоторое время он так нервничал, что совсем
