так? – захлопнув двери, быстро тараторила Юлька. – Слушай, давай на «ты», а? Мы же почти ровесницы.
Она ловко скидывала шубку и одновременно поправляла макияж и прическу. По устному договору ей сначала необходимо было поработать с девушкой – не зря же за нее вчера брат просил, но и упускать ту толстую женщину с сынком-полуженщиной тоже не хотелось, в конце концов, у Юльки не так много пациентов толпилось каждый день. А парень так на нее смотрел, когда она перечисляла все дамские атрибуты, что она искренне боялась, что он ее не дождется – сбежит.
И тут в ее мозгу мелькнула светлая мысль.
– Маш, значит, делаем так: пока я тут с документацией, ты начинаешь убеждать этого парня, что мужики – народ просто замечательный, поняла? Нет, ну ты чего вытаращилась-то? Тебя же саму никто не заставляет в это верить! Ты просто так говори, чтобы он поверил!
Маша стояла посреди кабинета с широко распахнутыми глазами и разинув рот.
– Не поняла, значит… – плюхнулась в кресло Юлька. – Ну неужели не понятно – ты теперь работаешь со мной, платить тебе буду хорошо, работа не пыльная, никаких мужиков…
– Но я… Я хотела на прием… к психологу… – залепетала девушка. – У меня потому что тоже… проблемы. Я потому что… Я мужчин боюсь.
Юлька устало вздохнула – такой замечательный план рушился просто на глазах, она так хорошо придумала – одним приемом можно было провести сразу два сеанса, а тут…
– Маша, ну зачем тебе психолог? Ты совершенно нормальная девушка. А вот этот гражданин, в старушечьих баретках… он на самом деле нуждается! Короче, давай, убеждай парня, что быть мужиком – дело почетное, а потом мы с тобой поработаем. Кстати, я буду здесь и стану тебе помогать, не трусь.
Девушка все еще в нерешительности топталась на месте.
– О господи! Ну вспомни какой-нибудь фильм! «Ивана Васильевича», который меняет профессию, помнишь?
Девчонка мотнула головой.
– Буншу этого тоже боишься? А Шурика из «Кавказской пленницы»?
Маша призадумалась. Юлька, не давая девушке опомниться, подтолкнула ее к креслу. Девушка прилипла к сиденью, и глаза ее округлились от ужаса – похоже, она всерьез опасалась, что к креслу подключат ток.
– Расслабься, – посоветовала Юлька, уселась сама и гаркнула: – Следующий!
Парень долго не решался войти, и лишь после четвертого призыва он пушечным ядром влетел в кабинет – сказывалась маменькина крепкая рука.
– Садитесь, – любезно улыбнулась ему Юлька и вздрогнула.
Прилежная Маша, которая спицей восседала на соседнем кресле, вдруг разразилась бурной тирадой:
– Мужчина – это звучит гордо! Еще совсем недавно он, мохнатый и совсем дикий, сидел на дереве и выискивал блох у своей подруги! Но потом опомнился, слез с дерева – и этим можно гордиться! У него пропали надбровные дуги, он облысел – и этим можно гордиться! А теперь это уже вовсе не тот самец…
– Да,
