тащи кофе. А потом можете заняться своими делами. Я думаю, вам наши разговоры будут неинтересны.
Подруги переглянулись.
– Ну, что застыли с каменными лицами? Между прочим, если девушка имеет виды на мужчину, она должна хорошо за ним ухаживать.
Мариша нехотя поплелась на кухню. Настя увязалась за ней.
– Видала? – спросила она, готовя бутерброды, пока Мариша наливала кофе в большую чашку. – Мы можем заняться своими делами… Вообще-то я у себя дома, а ты у меня в гостях. А вот Женя здесь нежданно-негаданно!
– А я так хотела послушать, о чем они будут говорить, – вздохнула Мариша.
– А я? – подхватила Настя. – Думаешь, я не хотела? Интересно же, что там за история такая!
– Все-таки Эрик иногда бывает невыносимым.
– Я бы даже сказала, он почти всегда таким бывает, – подхватила подруга. – Слушай, может, и этой Жене сделать кофе, а то как-то нехорошо получается. Девушка пришла в мой дом, а я не проявила к ней никакого внимания.
– Сделай, если хочешь…
Мариша была явно расстроена. Через пару минут они вкатили тележку с бутербродами и напитками в гостиную и обиженно уставились на сыщика.
– Где так долго ходите? – раздраженно поинтересовался он. – Мы вас ждем, ждем… Женя не может начать свой рассказ, потому что главные слушатели заняты своими делами.
– Это мы – главные слушатели? – уточнила Настя.
– А то кто же еще? Если вы не услышите эту историю, вы же потом сожрете меня с потрохами.
– Но… ты же сказал… – промямлила Мариша, – ты сказал, что мы здесь лишние…
– Я пошутил, – невозмутимо ответил Эрик. – Садитесь на диван и закрывайте рты. Начинай, Женя.
Подруги не заставили себя долго ждать. Разом повеселевшие, они сели рядышком и уставились на Евгению.
– С чего начинать? – уточнила она.
– С самого начала. Мне важно знать все подробности.
– Хорошо, – улыбнулась девушка и начала рассказ. – Мама моя – певица. В детстве я ее редко видела. Она почти все время моталась с концертами. Меня воспитывали папа и бабушка. Папа у меня был очень заботливый, добрый, и я его очень любила, – добавила Женя. – Больше, чем маму. Когда мама приезжала с очередных гастролей, я ее не всегда узнавала – она любила изменять свой образ. То мама вернется в облике златовласой феи с длинными до пояса волосами. То в образе рыжеволосой бестии – эдакой роковой красотки. Папа только вздыхал, когда встречал маму на вокзале. Правда, сейчас она перестала себя изводить и вернула себе свой натуральный цвет – вновь стала жгучей брюнеткой.
Нужно сказать, что мама неплохо зарабатывала. Во всяком случае, больше, чем отец. И он мирился с ее работой. Времена настали тяжелые, цены росли, как на дрожжах, а приличной работы не было. Мы выезжали на маме в прямом смысле этого слова. Но потом папе неожиданно повезло. Он попал в струю, и его бизнес быстро пошел в гору. Папа сразу попросил маму оставить свою работу. Но она категорически отказалась. Мама
