ворчание Клавдии Сидоровны.
Акакий с облегчением вздохнул. Как бы там ни было, сейчас можно будет наконец отдохнуть и спокойно подумать. Клавдия лучше сумеет ухаживать за престарелой свекровью.
– Клавдия! И где тебя носит?! – проявила неудовольствие свекровушка. – Я тут весь вечер глотаю чай, а у тебя даже мысль не мелькнула предложить мне какую-никакую захудалую котлетку!
– Ой, мама! И вы здесь? Столько радости в одни руки! – растянула губы в оскале Клавдия и засуетилась на кухне.
– Что эт у тебя на голове? – ткнула свекровь острым пальцем Клавдию Сидоровну в темечко.
Клавдия уже и забыла, что после вчерашнего никак не может привести себя в неотразимый вид. Даже не то чтобы ей некогда было расчесать противный клок, в который превратилась вчерашняя роскошная прическа, просто он никак не желал мирно укладываться на голову.
– Да это так, вчера Новый год отмечали, – отмахнулась она.
– Так ты что же, на голове стояла? – сурово нахмурилась свекровь. – Акакий, ты бы за женой-то приглядел. Может, ее на лечение надо?
– Володя, ты оставайся, поужинаете с нами, – пригласил Акакий Игоревич, теша надежду на рюмочку по такому солидному поводу. – Я тебя с мамой познакомлю.
– Нет, нет, наслышан, мы как-нибудь потом, после, вместе с Аней, – поспешно ретировался зять.
Дальше весь вечер крутился возле путешественницы. Она очень долго плескалась в ванной, и Клавдия Сидоровна всерьез перепугалась, не случился ли с бабушкой паралич после длительной поездки. Потом опять пошли пить чай, потом бабушка принялась трясти своими вещицами, которые потребовала немедленно развесить по всей комнате, а вот как раз новогодние украшения приказала снять, чай, не малыши уже возле елок скакать.
– Мамочка, а… а вы к нам надолго? Или так, на праздники? – закинул удочку Акакий.
– Теперь у тебя, сынок, вся жизнь будет сплошным праздником. Я сюда навсегда переехала. Помирать здесь буду.
– Когда? – не подумав, ляпнул сынок.
– Когда приспичит, – сухо поджала старушка губы и принялась заталкивать в себя последнюю конфету из коробки, которую сама же и привезла в подарок родственникам.
Клавдию будто облили ледяной водой. Она стояла, как памятник жене-героине – с чайником в руке, с полотенцем наперевес, – и не могла вымолвить ни слова. Конечно, квартира когда-то досталась им с Акакием от свекрови, но они уже и думать забыли, что ее, возможно, снова придется делить с ближайшей родственницей. Все пропало, теперь будет не до расследований, и Акакий так и останется думать, что несчастную Марию Зудову прикончила она, Клавдия, из-за неудержимой ревности. И Агафье она никогда ничего не докажет. Да уж, начался годик!
– А ты чего стоишь как замороженная? Видишь, мы с сыном отдыхаем, беги, приготовь мне постель. Да Акакию место найди, а мне подушку попышнее, я не могу на твердой, – распоряжалась свекровь.
– А Акакию-то место зачем? Мы же с ним в спальне спим.
– Нет,
