я найду негодяя… – выдал Дуся неожиданно для самого себя. – А что же Алекс? Он тебя оставил один на один с маньяком?
Ксения снова закручинилась:
– Дуся, не рви ты мне сердце! Ну какой из Алекса защитник. Он же так… только видимость… Накачанный всякой ерундой, а настоящей силы мужской как не было, так и нет. Дуся, – она махнула рукой, а потом, не стесняясь охранников, наплевав на супружескую верность, приникла к самому лицу Дуси и, икнув, тихо спросила: – Ты же найдешь преступника, правда?
Еще бы не правда! Да он за эти глаза найдет всех преступников на свете! Им не уйти! Не спрятаться!
Сердце у Дуси пело, однако надо было хоть сделать вид, что уже прямо сейчас озабочен поимкой мерзавца.
– Ксения, я сейчас к себе в комнату – мне подумать надо, я, пожалуй, выйду только к обеду, – пафосно заявил он.
– Обед, кстати, у нас уже прошел, разве что к ужину, – напомнил Толик.
Но Дусю не так-то легко было сбить с мысли:
– Толик! Что значит – у вас уже прошел?! А я еще не ел! Не обедал! А я не могу искать преступников на голодный желудок! И нечего на мне экономить!
– Дуся, ну не волнуйся. Ну сейчас я все улажу… – ласково лепетала Ксения непонятно кому: то ли своей собачке, которая уже нагулялась и теперь тряслась от холода возле ног хозяйки, то ли Евдокиму, который трясся от возмущения. – Дусенька, иди к нам, – каким-то совсем интимным шепотом продолжала напуганная девушка.
Она быстро наклонилась, взяла собачонку и прижала ее к груди Филина, впрочем, и к своей тоже, потому что все никак не могла оторваться от надежного живота Евдокима. Собачонка, пакость такая, скоренько перебралась за ворот куртки тезки и пригрелась. Евдоким даже умилился и звучно чмокнул крохотную мордочку терьерихи, на что та в благодарность тут же, прямо на груди, испустила лужу.
– Ччерт!!! – взревел Филин и начал махать руками, отбрыкиваясь и от Ксении, и от ее дурно воспитанной псины.
Терьериха от обиды залилась визгливым лаем, а Ксения, поморщившись, поинтересовалась:
– Евдоким, тебя не настораживает, что она постоянно ассоциирует тебя с туалетом? Может, тебе поменять одеколон?
Какой, к черту, одеколон?! У него вообще никогда не было одеколона! Он каждый раз исправно моется – в понедельник вечером. А мама говорила, что настоящему мужчине вполне достаточно пахнуть чистотой! Или мылом. Правда, мылся Дуся всегда хозяйственным, но оно тоже ничего не имеет общего с отхожим местом! Но не говорить же о таких тонкостях Ксении, поэтому Филин счел нужным оскорбиться и напомнить:
– Я вообще-то не навязывался! Если что, я и к маме уехать могу!
Чтобы его успокоить, пришлось тащить Евдокима сразу на кухню. Там, среди тарелок и позолоченных вилок, Дуся разложил свою коллекцию гусениц и, уплетая курицу в сыре, воодушевленно знакомил слушателей с волшебным миром насекомых. Правда, Марфа Николаевна несколько раз выбегала из-за стола, жаловалась на несварение, но остальным лекция пришлась по душе. Во всяком случае, Толик именно
