раскаивается, пусть я видела этот спектакль уже раз двадцать – он все равно пробирал до глубины души.
– …я понимаю, что сам все испортил. Своими руками. Послушай, Дел, я отлично все про себя знаю и никаких иллюзий не питаю. Я испорченный мальчишка, который никогда ничем не дорожил. Я презирал этот мир за то, что мне в нем было нечего любить. И тогда появилась ты. Те месяцы, которые мы были вместе, – это единственное время, когда я был счастлив. И я отлично понимал, какое ты сокровище. Знал, что я не заслуживаю тебя. Мне просто повезло, случайно повезло. Но теперь я живу в страхе, что потеряю тебя. Да, по собственной глупости. Но, ты думаешь, осознание своих ошибок помогает что-то исправить? Нет. Это осознание порождает лишь злость и желание любой ценой сделать все как прежде. Как в то время, когда мне не было страшно, что я потеряю тебя. Да, рассудок говорит, что я уже потерял тебя, давно потерял, то ли в армии, то ли еще раньше. Но я не могу с этим смириться. Я как утопающий, который свалился в воду посреди океана, он знает, что не доплывет, но все гребет, выдыхается из сил, но старается держаться на плаву. Я хватаюсь за каждую соломинку. Я надеюсь. Кажется, я перестану надеяться, только когда умру. Я просто не могу, не способен поверить, что все уже в прошлом, оно никогда не вернется, мне надо привыкать к новой жизни, которая мне не нужна, в которой не будет ни одного проблеска света. Два года я не видел тебя – и все два года прошли как в тумане. А потом мы встретились, и я проснулся. Ты такая же. У тебя тот же взгляд, та же улыбка. Я не чувствую равнодушия. Поэтому и не могу поверить, что ты больше не любишь меня. Как же так, ведь мы по-прежнему понимаем друг друга с полуслова, мы по-прежнему родные, близкие люди. Разве так бывает, когда любви уже нет? Разумом я знаю – бывает. А сердцем понять не могу. И чем чаще я вижу тебя, тем сильнее боюсь – вот, сейчас у тебя появятся другие интересы, для меня снова не останется места в твоей жизни. И я, наверное, грубо, наверное, бестактно – но я просто пытаюсь закрепиться. Хоть одним пальцем. Чтобы иметь хоть какую-то уверенность, что увижу тебя завтра, послезавтра, ты не исчезнешь навсегда. Что завтра, через неделю я снова получу подушкой по голове, потому что ты легла спать, а тут я со своей любовью, вот только меня тебе и не хватало, когда все мысли – упасть и чтобы никто не теребил…
Я не выдержала и рассмеялась. Макс понял, что прощен. Подался вперед, осторожно взял меня за руку.
– Делла…
– Макс, убирайся, – сказала я с улыбкой. – Ну вот честное слово, мне сейчас не нужен ни один человек в этом номере.
– Я никуда не пойду, – проникновенно сказал Макс. – Потому что я не слепой. У тебя уставший вид и пистолет под рукой. Ты работаешь по опасной банде. Я дурак, но два с двумя сложить умею. Ты ждешь очередного покушения. Так вот, если ты меня выгонишь, я сяду в коридоре под твоей дверью. И буду сторожить. Оттуда ты выгнать меня не сможешь. Но было бы лучше, если бы ты пошла спать, а я бы покараулил здесь.
– Макс…
– Дел, если тебя
