Меня срочно на работу вызывают, а я квартиру оставить не могу. Еще кричит она… – отбивался Пашка. – Хоть бы ключ оставили!
– Вася уже оставила… где-то… Теперь у нас один на двоих, – проворчала Люся. – А чего ты вскочил, в самом деле? Больной ведь!
– У преступников нет больничных. И никакого ко мне сострадания тоже не имеется, вот что обидно! – вздохнул Пашка и выбежал в подъезд.
Подруги не были негостеприимны, но после его ухода вздохнули с облегчением.
– Так, говори теперь, когда и как ты обнаружила потерпевшую, – торжественно приступила к расследованию Людмила Ефимовна.
– Я же рассказывала! Ты чем слушаешь? Нет, Люся, я думаю, мне пора напарницу менять, – вздохнула Василиса. – Во-первых, ты мне перестала доверять, а во-вторых… Слушай, а отчего это дверь парикмахерской оказалась закрытой, когда мы с тобой вечером там были? Может, кто-нибудь после меня приходил, а? Точно, приходил! Убийца, вот кто!
– Убийца раньше был, а дверь… ее и сквозняком захлопнуть могло.
– Ага. А еще я ее сама могла захлопнуть. Я так тогда по двери шарахнула… А может, и не я… Ой, Люся, я что-то тот момент никак в памяти не восстановлю…
– Ты мне лучше вот что скажи – как ты увидела убитую? Ты что, свет зажигала? А может, он там уже горел? Я ведь точно видела: когда мы обратно шли, света в «Клеопатре» не было.
– Его и не было. Только я же приходила во сколько – в половине седьмого, – объяснила Василиса. – А в это время сейчас уже и не темно совсем, очень хорошо все видно. Точно, не было там никакого света. Слушай-ка, Люся, а если бы я не опоздала, меня что, тоже с бантом на шее уложили бы, а?
– То есть… ты хочешь сказать, что ты опоздала? – уточнила подруга.
– А я не говорила? Ну конечно, немножко задержалась, меня в нашем магазине… Короче, меня в магазине увидело местное телевидение и решило заснять, потому как посчитали, что у меня яркая, привлекательная внешность!
– Понятно. Тебя обыскивали? Думали, что ты сперла ценный продукт, вот и задержали, так?
Василиса не стала отвечать на грубость, а просто безмятежно замурлыкала себе под нос: «…Прекрасное дале-е-еко, не будь ко мне жесто-о-око…»
– Вася! Давай думать о серьезном! – наступила на горло ее песне Люся. – Почему это женщину постарались убить как раз к твоему приходу?
– Они меня подставить хотели, чего тут думать. Свалить на меня мерзкое преступление. Мол, я и есть преступница. И, между прочим, если кто-нибудь узнает, что я там побывала раньше, чем милиция, он вполне может так и подумать. Конечно, если мы не найдем настоящего преступника. Но на этот раз ты ведь не станешь капризничать? Ты ведь понимаешь, что надо защитить честное имя славной подруги… мое то есть…
Люся понимала, что иного пути у нее просто не осталось.
– Ладно, давай собираться к этой, к парикмахерше.
– К Тане Рябовой, – подсказала Василиса. – А что, интересно, мы ей скажем? Вчера я говорила, что я – тамада, массовик-затейник, а сегодня я скажу, что мы с тобой частные
