случае, поднял трубку.
– Да. Что?!
Президент удивленно взглянул на Пряхину и произнес:
– Это вас.
5
У всех свои сложности
Николай Романов
Пряхина судорожным движением коснулась шарфика и протянула было руку к телефонной трубке, однако насмешливый взгляд главы государства остановил ее.
– Вы что, Ирина Александровна, в самом деле считаете, что вам могут звонить по телефону президента?
Он издевается, подлец, поняла Пряхина. Сексист проклятый!
Она давно догадывалась, как к ней относится гарант Конституции. С той самой поры, как прошла эйфория от назначения на столь высокую должность.
Да и не трудно догадаться! Поймай пару раз косые взгляды министра обороны и секретаря Совета безопасности, и все поймешь.
В России женщине работать с военными – все равно что ходить по лезвию ножа. Если ты, конечно, не член Комитета солдатских матерей. Да и там вся работа – ходьба по лезвию… И даже не ножа – бритвы!
Но не водку же с ними вместе пить на охоте или в бане!
Кстати, и Быков спит и видит себя в ее кресле…
Между тем президент снова взялся за телефонную трубку.
– Вы не ошибаетесь? – сказал он и некоторое время молча слушал, барабаня пальцами по крышке стола. Потом повесил трубку и снова глянул на Пряхину: – Я выразился точно, это вас, – он сделал ударение на последнем слове. – Именно вас придется считать виновной в случившемся, если связь с кораблем не восстановится. И, видит Бог, я без колебаний отдам вас на съедение военным! Они с самого начала были недовольны этим назначением. И никто вам не поможет! Глава Совета по космонавтике, допустивший такую катастрофу, должен быть снят с должности. Общественное мнение слова поперек не скажет, даже эти ваши… – пару секунд он явно подбирал ругательное слово, но закончил вежливо: – Даже ваши феминистки.
Пряхина уже взяла себя в руки.
– Я вам обещаю, господин президент, что будут приняты все меры для того, чтобы восстановить связь с «Аресом-один». Более того, я уверена, что вся аппаратура в порядке. Проблема не со связью, а с дисциплиной экипажа. И я предупреждала, что и сам Аникеев, и его подчиненные не годятся для выполнения поставленных задач.
На физиономии президента возникло нечто похожее на понимание, но он только махнул рукой:
– Вы свободны!
Пряхина, теребя шарфик, шагнула к двери. Ей очень хотелось оглянуться, но черта с два этот индюк увидит ее растерянность.
Не век же Аникеев будет молчать. И у него, и у экипажа родные остались на Земле. Ни один нормальный человек не допустит, чтобы они волновались.
Вот только какую информацию, интересно, доложили президенту, если он позволил себе продемонстрировать свое настоящее отношение к главе Совета по космонавтике? И кто ему звонил?
Марк Козловски, глава
