запрещали им держать пленных. На губах Трента появилась пена, в глазах потемнело, они выкатились, уставившись на стоявших у костра старых женщин, и в этот момент Баба Соба вскинула руки вверх.
– Остановитесь! – крикнула она громким, как раскат грома, голосом.
Ветка, к которой была привязана веревка, неожиданно затрещала и обломилась, Трент свалился, сильно ударившись ногами о холодную жесткую землю. Он почувствовал, как чьи-то сильные грубые руки развязывают петлю на его шее и перекатывают его на спину. Трент лежал, судорожно глотая воздух, а все шестеро Баб тем временем подходили к нему сквозь почтительно расступавшуюся перед ними толпу.
– Юноша сказал правду, – объявила одна из сестер.
– Он действительно брат Дрю Феррана, – добавила другая.
– И он больше не сражается на стороне Льва, – закончила Баба Соба.
Трент попытался заговорить, его горло саднило.
– Я же сказал вам, – прошептал он. – Я не враг.
– Куда ты направлялся, мальчик? – спросила Соба, повернув в ту сторону, где лежал Трент.
– В Брекенхольм. Друзья моего брата, леди Гретхен и леди Уитли, едут туда, и они в опасности.
– Мы слышали, что верледи, о которых ты говоришь, путешествуют с цыганами, – произнес невысокий Задка с пушистой бородой.
– Что за опасность им грозит? – спросила еще одна Баба.
– Не знаю. Друг Дрю, барон Эван, сказал, что я должен спешить им на помощь, что они нуждаются в защите. Это самое малое, что я могу сделать для своего брата, – Трент опустил глаза и добавил: – Я в большом долгу перед ним.
Соба обернулась к своим сестрам, и Бабы принялись негромко переговариваться, а мужчины тем временем присматривали за Трентом. Низенький Задка с пушистой бородой наклонился и помог Тренту подняться на ноги. Хватка у него была сильной, но дружеской.
– У нас не было выбора, – пояснил Задка. – Гвардейцы Льва никогда не проявляли снисхождения к цыганам, а теперь, когда война охватила всю Лиссию, нам приходится быть осторожнее вдвойне.
Трент кивнул в ответ и обернулся к старым женщинам.
– Мы направляемся в Брекенхольм, – сказала Баба Соба, обращаясь к цыганам. – Герцог Берган всегда был добр к нашему народу. Любой друг Волка – наш друг. Мы должны защитить этих верледи.
– Могу я отправляться своей дорогой? – с надеждой спросил Трент.
– Боюсь, что нет, мастер Ферран. Хотя ты и сказал правду, говоря о своей преданности брату, многие факты остаются туманными. Ты открыл нам далеко не все. Твоя кровь обличает тебя в предательстве.
Трент поморщился. «Если я расскажу хотя бы половину из того, что я совершил от имени Льва, они найдут для меня новую ветку на этом дереве», – подумал он.
– Но мне необходимо найти Гретхен и Уитли. Они в опасности!
– Они двигаются по дороге Даймлинг-роуд одни? –
