меня на работе?
– Возможно, – ответил Дронго, – я пока не сделал определенных выводов. Это только подозрения.
– Какие именно?
– Может, это сотрудники Чалмаева искали у вас дома какие-нибудь материалы, связанные с проведением тендера? – предположил Дронго.
Полина Прокофьевна прикусила губу. Было заметно, что даже подобное предположение она считала оскорбительным.
– Вы полагаете, что мне настолько не доверяют в нашей компании, что решили сделать незаконный обыск в моей квартире? – спросила она, волнуясь.
– Я не хотел вас обидеть, – признался Дронго, – просто мне кажется логичным, что бывший следователь Чалмаев попытается любым способом узнать, кто именно мог сдать окончательные цифры вашим конкурентам.
– Извините меня, господин эксперт, но ваша логика в данном случае ущербна, – заявила Полина Прокофьевна. – Я убеждена, что в нашей компании мне все еще доверяют и Чалмаев не стал бы посылать своих сотрудников делать незаконные обыски в моей квартире.
– Значит, в вашей компании есть другие люди, которые связаны с вашими конкурентами, – пояснил Дронго, – и тогда все представляется намного хуже, чем представлялось до сих пор.
– У нас в коридорах повсюду стоят камеры, – напомнила женщина, – и если кто-то чужой попытался войти в приемную, то его бы сразу увидели операторы службы безопасности. У нас пропускная система, и на нашем этаже не может просто так появиться чужой.
– Это еще хуже, – упрямо возразил Дронго. – Значит, был свой, кто мог сделать дубликат. А это совсем плохо.
– Мне кажется, вы ошибаетесь, но в любом случае вы можете переговорить со Славой Рыжанковым, исполняющим обязанности начальника нашей службы безопасности после смерти Чалмаева. Хотя с Рыжанковым сложно общаться.
– Мы с ним поговорим, – пообещал Дронго, – а сейчас меня интересует семья Трегубова. Могу вам сообщить, что Вадим Олегович назвал окончательные цифры Лазарю Марковичу у себя на даче, где не было посторонних людей. Никого, кроме членов его семьи.
– Мне кажется, что будет правильно, если вы поговорите на эту тему с самим Трегубовым и членами его семьи, – заметила Полина Прокофьевна.
– Вы ведь знаете, что мы приехали сюда по приглашению самого Трегубова, – напомнил Дронго, – и поэтому нам важно узнать именно ваше мнение. Вы хорошо знакомы с семьей первого вице-президента?
– Не очень. Знаю только его сына, он работает у нас. Способный парень, хотя звезд с неба и не хватает. – Она была жестким и принципиальным человеком, какими становятся все одинокие люди в пожилом возрасте.
– А супруга Трегубова? Она его вторая жена?
– Я ее почти не знаю. И не знала его первую супругу. Он тогда работал в другом месте, и мы не были знакомы. Нет, я недостаточно хорошо знаю его семью, чтобы быть вам полезной.
– Спасибо, – Дронго поднялся. Следом встал Вейдеманис.
– Ваш друг
