что не нравится… Я понимаю, вы просто обязаны проверить мою информацию, у вас же с родственницей беда. Мало ли, а может, я на нее наговариваю? Или в доверие к вам мечтаю протиснуться?
– А вы что, мечтаете?
Клавдия перекосилась в улыбке, потом опомнилась, быстро сбегала за листком и начертала адрес.
Ночью Клавдия Сидоровна никак не могла заснуть. Сначала она долго думала, кому же верить – малознакомому, но такому милому Ивану Павловичу или легкомысленной Ирине? И ведь не знаешь теперь, как себя с ней вести. И Дане каково? Ох, Даня… Вот приедет, «радость»-то узнает: теща и так-то умом не блистала особенно, а теперь и последнего лишилась. А может, и нет ничего? Ну не хочет мужик официально расписываться, вот и выдумывает черт-те что? Надо бы сходить на дверь-то посмотреть. И с соседкой побеседовать можно, с той, которая с коляской. Обязательно надо.
Клавдия Сидоровна решила подумать над этим завтра, а сегодня голову не загружать – время было уже позднее, хотелось спать. Однако Акакий Игоревич так добросовестно работал горлом, что спать с ним в одной комнате не было никакой возможности.
– Кака! Проснись! Прекрати храпеть!
Акакий в ответ выдал особенно кудрявую руладу.
– Кака! Закрой рот! Перевернись на другой бок, в конце концов!
Сочный лошадиный храп был ответом.
– Господи, прости меня грешную, не дай ему задохнуться, – тяжко вздохнула Клавдия.
Любящая жена лихо уперлась круглым коленом в куриную грудь мужа и накрепко стянула платок под нижней челюстью и на затылке супруга.
– Вот достаются же кому-то такие Иваны Павловичи… А у меня прям хорек какой-то… Может, ему куртку новую купить?
Теперь муж лишен был возможности открыть рот, поэтому сопел носом. Это было не так устрашающе, и женщина отошла ко сну.
Утром Клавдию разбудили старательные стоны, которые исходили от кровати Акакия.
– Квавочка… кашки… манной с моочком… – картавил супруг, корчась от мнимой боли. Развязать платок он так и не додумался, а что было вчера, из-за коньячка не помнил. Но если проснулся перевязанный, то, вероятно, мучился зубами. – Вчера весь день ш зубами… ммм, даже пваток пвивязав… ммм…
– Уймись, горе мое! Чему там болеть? Тебе Даня все зубы вставил керамические, – вздохнула Клавдия, потягиваясь. – Это я тебе вчера платочек нацепила, чтобы не храпел, как трактор. А с молочком ты здорово придумал. Давай-ка слетай в магазин, я кашки сварю. Сэкономим сегодня на фарше, разгрузочный день будет.
Акакий Игоревич освободился от платка, попробовал челюсть на подвижность и, дабы уластить жену, уселся кормить рыбок.
– Маленькие мои, а ну-ка кушать, что дядя Кака вам даст…
– Акакий! Зверь! Ты чем их кормишь?! Это же твои удобрения для цветов! – выскочила супруга из постели, будто ошпаренная. – Немедленно иди в магазин, садист!
Акакия Игоревича
