она даже забиралась в розовые кусты, чтобы достать оттуда мяч.
Запыхавшись, они со смехом присели на скамью в залитой солнцем беседке.
– Миледи Элизабет, – сказала госпожа Чампернаун, – не окажете ли мне честь, называя меня просто Кэт? Так намного короче и приятнее, чем «госпожа Чампернаун», к тому же Кэт меня именуют дома.
– Кэт, – повторила Элизабет. – Да, я буду называть вас Кэт. Кэт! – Она снова хихикнула. – Забавная фамилия – Чампернаун.
– Это старая девонширская фамилия, – ответила Кэт, – и очень древний род. Вы знаете, что мы родственники, миледи Элизабет?
– Да? – восторженно спросила Элизабет. – А как это?
– По линии вашей матери, – осторожно объяснила Кэт.
Элизабет приятно удивилась, но промолчала. Она уже давно предпочитала не упоминать об Анне Болейн. Ей казалось легче забыть, что у нее когда-то была мать, и не думать о том, как та пришла к столь ужасному концу, а также о его жутких подробностях. Не говорили об Анне и леди Брайан, и остальная прислуга – с того страшного дня, когда Элизабет сообщили, что ее мать предали смерти.
Но Кэт ничего об этом не знала, хотя, конечно, понимала, что тема весьма щекотливая, к тому же у нее имелось свое мнение о ее родственнице Анне Болейн и о человеке, пославшем ее на смерть. Конечно, она не могла сказать об этом его дочери и вообще никому, но решила, что однажды Элизабет узнает правду. И если это случится, имя Анны Болейн не уйдет в забвение.
Однако сейчас с этим можно было подождать.
– Идемте, – позвала Кэт. – Скоро обед. Когда сядем за стол, я объясню, какое между нами родство.
Элизабет она просто очаровала. Девочка уже ощущала привязанность к новой гувернантке и, как это было ни удивительно, даже зарождающуюся любовь. От Кэт Чампернаун исходили тепло и надежность. Смела ли надеяться Элизабет, что эта женщина, ее родственница, по-настоящему ее полюбит и никогда не бросит?
Очень скоро Элизабет получила приглашение в находившийся в десятке миль Хансдон – навестить сестру Мэри.
– Мне кажется, что, коль скоро леди Брайан уехала, миледи Элизабет стоит какое-то время побыть с той, кого она знает и кому доверяет, – сказала Мэри Кэт Чампернаун вскоре после их приезда, не подозревая о мгновенно возникшем согласии между Элизабет и новой гувернанткой.
– Весьма любезно с вашей стороны, ваша светлость, – ответила Кэт, восхищаясь великодушием Мэри по отношению к дочери Анны Болейн. Вряд ли оно далось ей легко.
Но для Элизабет жизнь в Хансдоне оказалась невыносимо скучной. Хотя она и любила сестру, заняться в четыре года ей было особо нечем. Да, Мэри играла с ней, но также требовала, чтобы та посещала нескончаемые службы в часовне, и настаивала на многочасовых молитвах. Элизабет нетерпеливо ёрзала, пока набожная Мэри неподвижно стояла на коленях, и Кэт яростно прижимала палец к губам, призывая Элизабет вести себя тихо.
Однажды на выходе
