раствор, употребляемый для отбеливания тканей и белья при стирке. Савелий отложил телефон и начал рассматривать последнюю из четырех фотографий. Сто шестидесятая страница. Вторая половина рецепта языка под белым соусом с изюмом (здесь ничего не обведено), отварной рубец, говядина, тушенная с макаронами. В боковой колонке (дурацкая форма подачи информации все эти колонки) – несколько строк про баранью грудинку, несколько строк про бифштексы, еще один старинный рецепт. «Хорову чабанский» – запеченный бараний желудок, фаршированный бараньим же мясом. Вкусно, наверное…
Если фотографии принес Виталик, да еще и попросил посмотреть внимательно, то значит, что это – улики, имеющие отношение к какому-то преступлению. И, вероятно, не к уменьшению порций в кафе. Первая оперативно-розыскная часть московского уголовного розыска, в которой служит брат, занимается убийствами. Значит, листы из кулинарной книги имеют отношение к убийству. А что такого в обведенных красным рецептах? Что общего может быть между отбивными и языком, да еще под белым соусом и с изюмом. Интересный, кстати, вариант. Надо бы приготовить…
От вернувшегося кузена на версту разило табачищем. Не иначе как выкурил одну за другой две сигареты. Значит, разговор планируется долгий. Что ж, блаженные субботние вечера просто созданы для долгих разговоров. Обстоятельных, неторопливых. А если гость принес бутылку коньяка, то это…
То это банальный подкуп! Или – политкорректнее – аванс. У дорогого и любимого двоюродного братца случилась очередная закавыка, и он решил привлечь к делу Савелия. Один раз повезло, может, и во второй раз повезти. Дуракам всегда везет, дилетантам – тоже.
Чтобы не выпадать из канонов гостеприимства окончательно, Савелий принес с кухни закуску – восхитительно вкусные персики (взятка, привезенная пациенткой-азербайджанкой с исторической родины), горький шоколад, чернослив. Чернослив по вкусу сильно уступал персикам, потому что был куплен впопыхах, без особого разбора, да еще в супермаркете. А разве можно купить в супермаркете приличные сухофрукты? Навряд ли.
Виталику, впрочем, не требовались ни персики, ни шоколад, ни чернослив. Он вообще был слегка взвинчен и ни в какой закуске не нуждался. Опустошил в два жадных глотка свой бокал и нетерпеливо спросил:
– Ну, что скажешь?
– Судя по всему, эти листы выдраны из одной и той же книги, – осторожно сказал Савелий.
– Из книги, б…, о вкусной, б…, и здоровой, б…, пище! – сказал брат. – Москва, Пищепромиздат, б…, 1954 год!
Изобилие непечатного слова явственно свидетельствовало о том, что у брата не просто закавыка, а неприятная закавыка. Чреватая последствиями. А какие могут быть последствия в полиции? Ясно какие – звездочку с погон долой и в участковые, землю топтать! Об этих последствиях Виталик упоминал не раз.
– Раритет! – уважительно сказал Савелий.
– Тираж – полмиллиона. Продавалась почти шестьдесят лет назад. Хрен найдешь концы.
– Поконкретнее
