в глаза сидевшему за столом человеку. – Всего один, а потом мы уйдем, обещаю.
Человек кивнул.
Можно было бы спросить, почему тот бросил семью, зачем скрывается от них и не хочет разговаривать даже здесь, в смутном мире снов и иллюзий. Но важнее всего для Олега сейчас было другое. Вопрос, сидевший в нем, обжигал гортань, причиняя страшную боль, и требовалось непременно от него избавиться, получить на него хоть какой-то ответ.
– Папа, ты проводишь опыты над людьми? – спросил Олег резко. – Поклянись, что никогда не делал ничего такого!
Ученый отвел взгляд и… промолчал.
Олег почувствовал себя так, словно его изо всех сил ударили в живот.
– Ты не знаешь о чем спрашиваешь… – ответил отец. – Я клянусь, что никогда не действовал во зло и никто не сможет заставить меня сделать это…
Слова, слова, слова. Олег задал конкретный вопрос, а получил стандартную отмазку о добре и зле – сомнительную и нечеткую, как и многие философские категории. Отец не сказал «нет», и это уже само по себе являлось ответом.
– Олег, пойми, я никогда…
Отец шагнул к нему, но Олег в ужасе отступил.
– Пожалуйста, не ищи меня! Как бы я хотел тебе объяснить… – сказал ученый, и вдруг его фигура, как и в прошлый раз, стала мигать, становясь все более нечеткой.
Он опять исчезал. Сбегал? А что, если и раньше он сбегал? Что, если тот человек из сегодняшнего кошмара – отец?
– Алексей Михайлович, подождите! – закричала вдруг Алиса, безмолвно присутствовавшая при этой сцене.
Дальше произошло нечто странное – девушка выпустила руку Олега и обеими руками вцепилась в рукав белого халата его отца. А потом они оба пропали.
Олег остался в лаборатории один.
– Надо просыпаться!
Он попытался ущипнуть себя за руку, но нужного эффекта не достиг.
– Это осознанное сновидение. Я сплю, а значит, могу проснуться! Раз… два… – На счет «три» он почувствовал, будто под ногами распрямляется гигантская пружина. Олег резко взлетел в воздух и…
Действительно проснулся в своей кровати.
Потянувшись к столу, парень схватил мобильник и поспешно, то и дело попадая не на ту букву, набрал сообщение Алисе: «ТЫ СПИШЬ?» И только отправив его, подумал, что вообще-то глубокая ночь. Но как дожить до утра? Вдруг Панова что-нибудь узнала?
Ровно через две минуты томительного ожидания, показавшиеся Волкову вечностью, телефон зазвонил.
– Да? – прошептал он в трубку, боясь разбудить чутко спящую в соседней комнате маму.
– Твой отец проснулся, – голос Алисы прерывался от волненья. – Но я была с ним и целую секунду видела его глазами! Я и не знала, что такое возможно!
– И что же ты видела? – губы разжимались с трудом, словно каменные.
– Горел электрический свет, и я разглядела комнату с белыми стенами, а еще человека в белом халате.
– Это
