Элмер протянул Халворсену билеты моментальной лотереи, которые тот со смущенной улыбкой поторопился убрать в карман.
– Ничего, если я покурю здесь у тебя, Элмер? – спросил Харри, косясь сквозь грязное окно на струи дождя, хлещущие по мгновенно опустевшему тротуару.
– Валяй, – милостиво разрешил Элмер, отсчитывая сдачу. – Что ни говори, а все же эта отрава да еще азартные игры – мой хлеб насущный.
Слегка кивнув, он сделал шаг назад и скрылся за криво повешенной коричневой занавеской, из-за которой доносилось бульканье кофеварки.
– Вот этот снимок, – сказал Харри. – Мне всего-то и надо, чтобы ты выяснил, кто эта женщина.
– Только-то? – Халворсен посмотрел на помятую зернистую фотографию, которую протягивал ему Харри.
– Для начала определи, где был сделан этот снимок, – посоветовал Харри и до слез закашлялся, пытаясь удержать дым в легких. – Похоже, это какое-то курортное местечко. Если это действительно так, то там наверняка есть какой-нибудь магазинчик или контора по сдаче в аренду домиков – ну, что-то в этом роде. Если семейка на фотографии – завсегдатаи этого курорта, то, надо думать, кто-нибудь из местных, кто там работает, их знает. Выясни хотя бы это – с остальным я, так и быть, сам справлюсь.
– И все из-за того, что фотография лежала в туфле?
– По-моему, это не совсем обычное место для хранения фотографий, тебе так не кажется?
Пожав плечами, Халворсен выглянул на улицу.
– Не унимается, – сказал Харри.
– Вижу, но мне надо домой.
– Зачем?
– Затем, что есть нечто, называемое жизнью. Но тебя ведь это не интересует.
Харри слегка приподнял уголки рта, показывая, что оценил попытку пошутить:
– Ладно, валяй.
Колокольчик звякнул, и дверь за Халворсеном закрылась. Харри глубоко затянулся и принялся изучать подборку печатной продукции, выставленной в заведении Элмера. Внезапно он подумал, как мало у него общих интересов с обычным рядовым норвежцем. Может, из-за того, что и интересов-то, в сущности, практически не осталось? Ну да, музыка, но за последние десять лет никто не написал хоть что-нибудь стоящее, даже прежние кумиры. Фильмы? Но теперь, если он, выходя из кинотеатра, не чувствовал себя как после лоботомии, это можно было считать удачей. Все остальное – в том же роде. Иными словами, единственное, что его все так же захватывало, – это разыскивать людей и сажать их в тюрьму. Однако теперь и любимое дело не заставляло его сердце биться чаще, как бывало раньше. Самое страшное, думал Харри, кладя руку на гладкий, прохладный прилавок Элмера, что такое положение вещей уже нисколько его не тревожит. А ведь, по сути, это была капитуляция. Как все же упрощается жизнь, если чувствуешь себя стариком.
Колокольчик снова нервно звякнул.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте
