почти на краю бассейна.
Это был Гундарс Краулиньш, крепкий, но невысокий латыш. Завидя решительно надвигающегося на него Глеба, он с сомнением посмотрел на мяч в своих руках, и затем, видимо, решив, что пробросить его мимо Соколова скорее всего не сумеет, разжал пальцы. Запрыгав по краю бассейна, мяч с плеском соскочил в воду.
– Надо же, какой я неловкий! – растянув губы в холодной улыбке, проговорил Гундарс.
Его слова отчетливо прозвучали во внезапно установившейся тишине.
Глеб с нарочитой неспешностью подошел к бассейну. Казалось, его внимание полностью сосредоточено на чуть покачивающемся на воде мяче. Однако стоило Соколову поравняться с Краулиньшем, как неуловимым движением ноги Глеб резко подсек латыша под колени, одновременно толкнув того плечом в плечо. Не ожидая ничего подобного, Гундарс взмахнул руками и спиной вперед рухнул в воду.
– Надо же, какой я неловкий! – пародируя тягучий, чуть заикающийся акцент латыша, проговорил Соколов. – Пан, раз уж вы все равно там, не соблаговолите ли подать мне мой мяч?
– Кунгс, – поправил друга подошедший сзади Иван. – Не пан, а кунгс. Так, кажется, правильно? – он обратил взор на барахтающегося в воде латыша.
– Свиньи!.. – прокричал тот, отплевываясь. – Русские свиньи!
На лицо Глеба словно легла легкая тень.
– А вот за это и ответить можно, – медленно, с расстановкой, произнес он.
– Да, кому-то непременно придется ответить, – раздалось сзади.
Друзья оглянулись: не доходя до них трех-четырех шагов, полукругом стояли шестеро – трое американцев, включая обоих негров, двое европейцев, и один, кажется, австралиец. Еще один австралиец, свесившись с бортика, протягивал руку невольному латышскому пловцу.
– Вот это уже серьезно… – одними губами по-русски проговорил Иван и вслух добавил, обращаясь главным образом к негру, с которого все и началось. – Итак, за что отвечать будем? За Вьетнам? За Ирак? Или, может быть, за Югославию?
– За Катынь! – из-за спины американца выдвинулся Збигнев Мазовецки. – И за Прагу!
– Тебе-то чем сдалась Прага? – буркнул Иван.
– Это не та Прага, которая Прага, – так же тихо ответил ему Глеб. – Это варшавское предместье, вроде как пострадавшее при Екатерине от войск Суворова.
– Екатерина! Он бы еще Смутное время вспомнил…
– Пора, пора загнать русского медведя обратно в берлогу, – заявил тем временем белый американец.
– Если я что-нибудь в чем-нибудь понимаю, сейчас будет драка, – прошептал Соколов.
– Отступать некуда – позади бассейн, – кивнул Голицын.
– Что здесь происходит? – между двух негров протиснулся Сварам Сингх.
– Не твое дело, кришнаит, – Гундарс Краулиньш, наконец, выбрался из бассейна
