пришел. А это значит, что он не против небольшой поездки.
– А она? – я указал на свою лошадку.
– А она его подруга. А это значит, что она тоже не против. Они всегда вместе. Их пары никогда не распадаются. И если самец выбирает какую-либо дорогу или седока, то подруга следует за ним. Самка беспрекословно подчиняется самцу.
Эх. – грустно вздохнул я. – И почему у людей не так? Я иду пиво пить с мужиками. «Конечно дорогой, я поеду с тобой, подожду тебя у крыльца пивного бара». Мой друг Коля поедет к нам ночевать! «Конечно, а я отвезу вас домой».
Сален посмотрела на меня и хмыкнула.
– А их детишки не против того, что мы уведем их родителей?
– У них нет жеребят. Они еще слишком молодые?
– Такие молодые и уже, понимаешь, пару создают? Эх, дети, дети… – задумчиво произнес я.
– Закрой уже рот и садись! Нам пора. Надеюсь, что учить тебя не нужно, времени совсем нет. Все, как и у вас в мире, держаться можно за гриву. Ну, сам понимаешь.
– Конечно, конечно. Я же дома каждый день на лошади без седла на работу ездил. На автомобиль я денег не накопил.
Сален очень ловко взобралась на спину жеребца и двинулась вперед. Я попытался повторить проделанное ею, но повис животом на лошади, а она тихонько засеменила за своим другом. Спасибо хоть не понесла. Кое-как я принял правильное положение и вцепился в густую гриву.
– Прости лошадка, если будет больно, – прошептал я. – просто я немного побаиваюсь.
И боялся я, как оказалось, не зря. Когда мы поравнялись с Сален, она поддала ногой в бок жеребца, и он погнал вперед, быстро набирая скорость. А моя подружка, как и говорила Сален, не отставая следовала за ним. Это мне напомнило быка в развлекательном комплексе, которого крутят, вертят, как хотят, а ты болтаешься, как промолчу кто. Но у быка хотя бы есть веревка, за которую можно держаться. И все мышцы его неподвижны, потому что он пластмассовый. Здесь все было гораздо сложнее. И страшнее. И даже опаснее.
Я прижался к шее своей лошадки, загреб в руки как можно большую часть гривы и закрыл глаза. Я просто сосредоточился на том, чтобы не упасть. Если я упаду, от меня и мокрого места не останется. В какой-то момент, я понял, что довольно крепко держусь и, кажется, не падаю, теперь открывать глаза было не так страшно. Ветер свистел в ушах, но появился еще какой-то посторонний шум. Несколько минут назад его не было и, я не мог понять, что это значит. Интуитивно я повернул голову и увидел сзади нас небольшие черные точки, они приближались. Сердце заколотилось еще сильнее.
– Сален! – орал я во все горло. – Сален, за нами кто-то скачет!
Сален обернулась назад, немного пришпорив коня. Затем, взглянула на меня.
– Держись! – она резко развернула коня вправо.
Теперь мы скакали еще быстрее, только в другом направлении. Ветер бил в лицо и иногда бросал горсти песка, которые обжигали мои щеки (моментальное избавление от черных точек на лице, никакого скраба не надо). С трудом раскрыв глаза, я обомлел от ужаса,
