промолчал. Пусть думают, что имеют дело с лохом. Сегодня Ковбой загонит мобильник по дешевке, и они с Анной устроят пир. А потом Джо ее прикончит… из ревности.
Она упрямо наклонила голову и не заплакала. У нее было плохое настроение.
– Я тебе брат, а не враг.
– Слушай, отстань! – вскинулась она. – Ты же выпить хотел. Вот и пей!
Я с сожалением развел руками.
– Один не могу. Душа не принимает.
– Ах, какие мы порядочные! – с издевкой протянула Анна. – Какие церемонные! Ты, небось, платную гимназию посещал, потом за границей учился. В колледже для богатых, да? Тебя там хорошим манерам научили. А с нас, голодранцев, чего взять-то?
– Я тебе, кажется, ничего дурного не сделал.
– Да, прости, – порывисто вздохнула она. – Прости, Коля. Ты ни в чем не виноват. Мне просто паршиво. Не обращай внимания. Прости…
«Она предчувствует беду, – подумал я. – Джо что-то замышляет, и Анна догадывается об этом. Люди с психическими отклонениями бывают невероятно чуткими. Я должен вмешаться и не допустить трагедии!»
Мой пафос рассмешил меня. Положительно меня здесь все забавляет. Даже мои собственные эмоции. Оказывается, я вовсе их не лишен.
– Предлагаю выпить, – настаивал я. – Глоток коньяка придаст жизни теплые краски. Идем со мной, – я встал, обогнул стол и галантно подал ей руку. – Прошу!
Анна послушалась. Я привел ее в гостиную, откупорил бутылку и налил ей и себе в маленькие граненые рюмки. Шулер с лицом, поразительно напоминающим Джо, косо и лукаво смотрел на меня с картины. В правой руке он держал бубновую мелочь, а левой вытаскивал из-за пояса туза…
Интересно, что прячет за поясом Ковбой-Калиостро? Какую карту он приберег для меня? Я задал бы этот вопрос Анне, но боюсь, она не ответит.
– Откуда у тебя эта картина? – полюбопытствовал я.
– От мамы. Она у нас давно, сколько себя помню.
– А у мамы она откуда?
– От бабушки, – неохотно объяснила сестра.
– Семейная реликвия? – не унимался я.
– Типа того…
– Ты помнишь свою бабушку?
– Конечно. Она меня вынянчила. Мама с утра до вечера пропадала на работе, а мной занималась бабуля.
Я решил не форсировать события и сказал, поднимая рюмку:
– Выпьем за твое счастье.
– Мне нельзя, – повторила она, глядя, как я пью. – Ты забыл?
– Тогда хотя бы посиди со мной.
– Уже сижу…
Ее губы тронула робкая улыбка, и я внутренне затрепетал. «Дьявол тебя побери, Нико! – осадил меня мой беспощадный критик. – Это твоя сестра!»
– Да знаю я, знаю, – вслух пробормотал я.
Мне предстояло изобразить напившегося вусмерть гостя, который перестал соображать и владеть собой. Когда я окончательно свалюсь и захраплю, то усыплю бдительность Анны. Ей и в голову не придет, что следует меня опасаться.
Я
