казацкой артиллерией или бегущими предшественниками, тем на ходу пришлось перестраиваться, из-за чего их ход заметно снизился.
Хо-Урлюк оценил ситуацию и бросил на врагов сразу половину всадников. Зависимых ногаев, попавших в немилость, или просто выходцев из невлиятельных калмыцких родов… Они с визгом, воинственными воплями, осыпая на скаку врага стрелами, набросились на обе линии поляков сразу. Не прошло и пятнадцати минут, как поляки стали отступать под давлением более многочисленного врага. К моменту сшибки половина калмыкской орды имела почти в три раза больше всадников, чем две польские линии разом. Калиновский запаниковал и направил на выручку отступающим и последние свои три тысячи. Причем даже не пытаясь ими как-то сманеврировать, на увеличение толпы. Неудивительно, что их хватило ненадолго. Калмыки, не имевшие возможности сцепиться с врагами, стали непрерывно обстреливать задние ряды поляков из луков, пуская стрелы по дуге. В отличие от сгинувших гусар, легкоконная третья линия не имела доспехов, этот ливень из стрел непрерывно выкашивал их, выбивал из строя.
Через пятнадцать минут такого бодания поляки побежали. Явившийся на помощь Чарнецкий с резервом пытался их остановить, однако Хо-Урлюк чуть раньше Хмельницкого провел сходный маневр. Переформировал оставшуюся половину войска в колонну и направил ее вдоль днепровского обрыва. Не только многочисленные, но и неплохо защищенные воины (в отличие от татар, калмыки имели много бронированных всадников) легко прорвались сквозь резерв поляков (храбрец Чарнецкий погиб одним из первых) и совершили охват фланга, заходя полякам в тыл. Чуть позже это проделал и Хмельницкий. Сражение кончилось, началось избиение.
В центре Потоцкому тоже было впору кричать «Караул!». Лишившись возможности стрелять по всадникам, казацкая артиллерия за полчаса превратила польский табор в кучу мусора и груды трупов. Бросая оружие, пехота попыталась бежать, но удалось это немногим. Почти одновременно с переходом бегства из табора в повальное конница коалиции завершила окружение польской армии. Большинство бежавших солдат было настигнуто и схвачено или порублено, спаслись только те, очень немногие, кому удалось съехать без повреждений в овраг или к берегу Днепра.
Победа оглушительная, но ликовать некогда
После окружения польской армии сражение превратилось в добивание упрямых и пленение сообразительных. Последних оказалось большинство. Пехота сопротивляться больше не пыталась и сдавалась охотно.
Поведение польских всадников было куда как более разнообразно. Некоторые отчаянно и умело дрались до смерти или выбивания из седла. Русская шляхта предала свою веру, но выродиться в гламурную бестолочь они не успели, умели местные шляхтичи саблю в руках держать и врагу в глаза смотреть не боялись. Группа окруженных, добиваемых гусар смогла выскользнуть из толчеи схватки и, прорубившись к овражку, побросав своих ненаглядных
