полковник, – спросил командир второго батальона Борисоглебский, – а как окапываться? Временные траншеи делать или полноценный оборонительный рубеж, как на учениях?
– Как на учениях. И не забывайте про маскировку. Лично все проверю.
Последующие трое суток солдаты как проклятые работали лопатами на южных и восточных подступах к городу Русе, выстраивая довольно сложную линию обороны. Можно сказать, что каждый населенный пункт, занятый русскими, превратился в небольшую крепость, только не возносящуюся стенами ввысь, а врытую в землю. Три эшелона траншей, соединенных между собой проходами, и в каждой имелись стрелковые гнезда, ниши укрытий от шрапнели, наблюдательные пункты и прочее. Кроме того, на позициях каждого батальона выросли по шестнадцать пулеметных гнезд, представлявших собой фактически дзоты[42]. Они прикрывали не только фронт обороны, но и фланги. Недурно окопалась и артиллерия.
Если не считать некоторых деталей, то можно сказать, что спустя три дня город Русе с юга и востока блокировали три весьма неплохо оборудованные оборонительные позиции уровня Второй мировой войны. Само собой, с поправкой на наличное вооружение и снаряжение. Но это мелочи на фоне проведенных работ. Да что там говорить, бойцы даже полевую телефонную линию проложили, соединив штаб полка, находящийся в Червена-Вода, с батальонами и артиллерийским дивизионом.
Надо сказать, что примитивные полевые телефоны только незадолго до войны стали поступать в войска, так что были далеко не в каждом полку. На то имелись самые разные причины, от недостатка самих аппаратов и изолированного медного провода до нехватки специалистов, умеющих их ремонтировать и обслуживать. Впрочем, полку Бардовского в этом плане повезло – он был один из счастливых обладателей полного штатного расписания как по техническому оснащению, так и по личному составу. На начало боевых действий, разумеется.
На третий день пришло обещанное Платоном Петровичем подкрепление. Целых три казачьи сотни. Бардовский даже мата не смог правильного подобрать, чтобы выразить всю глубину своей «радости». Особенно в свете того, что турки стали проявлять активность и на позициях время от времени происходили короткие перестрелки, идущие больше для шума. Было совершенно очевидно, что противник прощупывает оборону. А тут такое смешное подкрепление.
Переживания Николая Федоровича оказались не напрасными.
– Иван Петрович, – обратился к задремавшему прямо на командном пункте майору Севастьянову дежурный офицер, – проснитесь.
– Что такое? – слегка щурясь, спросил Севастьянов.
– Похоже, что началось. Со стороны Русе замечены колонны противника.
– Какая дистанция?
– Свыше пяти миль. Их только в бинокль и заметили наблюдатели.
– Боевая тревога. Только тихо! Чтобы без суеты. – Иван Петрович встал и размял слегка затекшие плечи. Подошел к брустверу, минуты две рассматривал что-то в бинокль. – Дежурный!
– Я!
– Передать
ДЗОТ – древесно-земляная огневая точка.
