к Вольскому. Тому пришлось немало перенести: несколько часов в розовой душной камере…
Напившись, Вольский разрешил санитарам доставить себя к «Скорой помощи». Его пронесли совсем рядом с Кушаком.
– Как же ты мог, Коленька? – сказал Вольский тихо.
– Что? – удивился Кушак.
– Зачем же ты непроверенный материал пустил в производство? – продолжал Вольский. – Я же чуть не погиб на испытаниях.
– Ты все продумал, пока сидел там? – спросил Кушак.
– Да, Колюша, – сказал Вольский. – Я многое продумал.
Носилки скользнули внутрь машины. Оттуда глухо донеслось:
– И все-таки у нашего материала большое будущее.
«Скорая помощь», взревев, умчала Вольского. Розовая пыль медленно оседала. Трехэтажная бочка возвышалась над дачным поселком, обещая стать долговечной достопримечательностью этих мест. Химики сворачивали палатку. Пожарники напяливали брезентовые робы, разбирали каски и занимали места в красной машине.
Монументы Марса
Памятников и монументов на Марсе немного. История его освоения скорее буднична, чем драматична.
Монументы на Земле накапливались тысячелетиями. На Марсе их стали возводить лет двадцать назад. До этого их ставили на Земле, дома, откуда летели экспедиции к Марсу и куда они возвращались. Тогда не существовало жителей Марса. Каждый знал, что вернется на Землю. И ждал этого дня.
А когда первые люди остались здесь жить навсегда, когда здесь родились дети, лишь по картинам знавшие, какого цвета небо на Земле, пришла пора обратиться к прошлому, потому что оно появилось в тот самый день, когда будущее обрело черты постоянства.
Первые экспедиции и не помышляли о том, чтобы отмечать свои заслуги монументами. Правда, от них монументы остались – геодезические знаки и засыпанные песком купола покинутых баз. Тогда казалось, что на Марсе нет ничего долговечного. Пыльные бури пожирали металл, а перепады температур в порошок дробили скалы. Монументы ставили на Земле.
И первым памятником Марса стал памятник Петкову. Он был воздвигнут по решению Совета марсианских баз через восемнадцать лет после события, которому он посвящен.
Памятник Славко Петкову стоит в двух километрах от Третьей базы, в том месте, где, словно спина кита, над желтой равниной поднимается гнейссовый холм. Петков погиб значительно дальше от базы, в низине. Но поставить там памятник очень трудно – его все время заносило бы песком.
В тот день Славко Петков с доктором Григоряном выехали на вездеходе к Третьей базе, где располагалась геологическая партия. В партии случилась беда – четверо из шести геологов свалились от песчаной лихорадки.
Была пора бурь, и до базы мог добраться только вездеход. Григорян взял с собой сыворотку, а Славко Петков, который вел вездеход, – почту, потому что как раз за три дня до того пришел корабль с Земли.
Надо было проехать сто восемнадцать километров по пустыне, и Петков
