он, – идет обычное расследование. Нам надо просто выяснить все детали.
– Мой бог, но причем тут политическая контрразведка?!
– Ваша приятельница работала в президентской структуре. Поэтому мы тоже обязаны вас допросить. И обменяемся любезностями: ваше имя в связи с этой историей не попадет в прессу, а вы обязуетесь не разглашать наш сегодняшний разговор.
– Ну, разумеется, я могу дать подписку.
– Обойдемся. Скажите-ка для начала, где и когда вы с Кэмпбелл познакомились?
– Два с половиной года назад. Мы заканчивали один и тот же университет в разное время. Познакомились на его юбилее.
– Угу, а как долго…
– Почти с того момента.
– Не знаете, у нее не было никого помимо вас?
– Нет, господин полковник, – уверенно ответил тот и на вопросительный взгляд Торнвила пояснил: – Она была слабее меня… ну, вы понимаете? К тому же, выматывалась на работе.
– Я уловил. Почему вас взволновал ее отказ встретиться в тот вечер?
– Она очень странно со мной разговаривала.
– Вот это и объясните.
Тот задумался, вынул платок, потом снова сунул его в карман.
– Это нелегко объяснить, сэр… как будто она говорила из другого мира.
– Интересно, но поточнее. И текст, что именно она вам сказала?
– Совсем немного, она сказала: «Мы сегодня не встретимся». Отрывисто и жестко, почти что враждебно. Я спросил: «А когда?», и услышал в ответ странный звук, просто меня испугавший. Вроде смеха, но не смех… Бывает, что в лесу прокричит что – то странная птица – что-то неизвестное и тревожное, неприятно чужое. Вы никогда не слышали?
– Слышал.
Тот опять без всякой надобности достал платок.
– Потом она полувопросительно произнесла: «Когда…» и повесила трубку.
– А перед этим между вами не было недоразумений?
– Нет, все было прекрасно, хотя в последние месяцы… – он неопределенно поводил платком в воздухе, – она несколько изменилась.
– Вот-вот, расскажите мне спокойно, какой она была и что именно изменилось.
– Постараюсь, сэр. Мэри, мне всегда так казалось, была не очень сложным человеком. Прагматиком, который ставит перед собой очень понятные задачи. Я ведь за семь лет адвокатской практики немного научился видеть людей, и в университете много занимался психологией. Если говорить по Юнгу – экстравертный мыслительный тип простого склада.
– То есть никакого самокопания, ясные карьерные цели, в том числе по средствам их достижения, да? Слабая эмоциональная реакция на события. Искусство служит только для отдыха, чтобы лучше работать? Здоровый организм – для того же самого… – Человек напротив подтверждающе покивал головой. – И без комплексов?
– Совершенно верно, сэр, без никаких. Простые схемы.
– Прочный тип личности. Вы говорили,
