не виделся с сыном почти две недели, он даже ему не звонил! Можно подумать, Ной для него что-то вроде хобби – не живой человек, а тамагочи, которому он поначалу покупал еду и необходимые аксессуары, но потом разочаровался в этом занятии и решил заняться чем-нибудь другим вроде скалолазания или пешего туризма.
– Это действительно не смешно, – повторяю я холодно. – И… Я думаю, тебе лучше уйти.
Он уходит, но я даже не гляжу ему вслед. Вместо этого я придвигаю к себе бумаги, которые он оставил, и начинаю просматривать, но я так зла, что не в силах разобрать ни слова. Тогда я открываю на компьютере новый документ и яростно печатаю:
«Д. явился ко мне на работу, чтобы оставить со мной сына. Он меня не предупредил, что является нарушением нашей договоренности. Вел себя вызывающе. Хочет выдвинуть какие-то дополнительные требования к разводному соглашению. Обсуждать что-либо отказывается».
Я ставлю число и время, потом отцепляю карту памяти, которую ношу на шее на цепочке, и сохраняю компьютерный файл на нее. Эта крошечная флешка – мое стеганое ватное одеяло, которое греет меня в любых обстоятельствах. На ней хранится полное досье на Дэниела – все собранные мною компрометирующие материалы. Карту я вешаю обратно и с помощью кнопки ускоренного набора звоню Барнаби, своему адвокату.
– Барнаби, ты не поверишь! – кричу я в телефон, как только включается его «голосовая почта». – Дэниел снова хочет пересмотреть условия соглашения! Перезвони мне, пожалуйста, как можно скорее.
Тут я спохватываюсь: не слышал ли Ной мой крик души, но сын тихо хихикает над своей книжкой. Придется поручить его моей личной помощнице – она уже не раз выручала меня в подобных случаях.
– Ну, идем, – говорю я, вставая, и ерошу ему волосы. – Нам надо найти тетю Элис.
Уклоняться от разговоров с ненужными людьми на разного рода мероприятиях достаточно легко, особенно если ты – ведущий. Ты всегда можешь сослаться на неотложные дела и прервать разговор, как только увидишь, что на тебя надвигается огромное пивное брюхо, обтянутое рубашкой в тонкую розовую полоску. («Прошу прощения, но мне нужно поприветствовать маркетинг-менеджера отеля «Мандарин-Ориенталь», который только что прибыл из аэропорта. Задержался из-за погоды. Я вернусь через секунду».)
Церемония шла уже полчаса, и все это время я довольно успешно уклонялась от разговора с Хрючело. На мое счастье, он довольно неуклюж, и ему трудно маневрировать в заполненном людьми зале, я же вижу его издалека и успеваю произнести заветные слова. «Извините, но мне нужно срочно поприветствовать, переговорить, решить важный вопрос с…» Как говорится, впишите имя. И, прежде чем Хрючело успевает приблизиться ко мне на пару-тройку ярдов, я уже шагаю в противоположную сторону и покидаю зал через другую дверь, а если деваться уж совсем некуда – ныряю в дамскую комнату.
Но в конце концов я все же попалась. Только вышла из туалета – и сразу наткнулась на Хрючело. Оказывается, Гюнтер Бахмейер караулил меня у дверей.
– О,
