ничего, – ответил легкомысленный Грубин. – Купят, вернутся. Много денег вы им дали, Лев Христофорович. Раньше чем через полчаса ждать их не следует.
Грубин оказался прав. Наступила долгая пауза. И тянулась она более двадцати минут.
По истечении этого времени в проеме двери возник плотный молодой человек в военной форме с лейтенантскими погонами и в фуражке с бирюзовым околышем.
Он окинул наших современников грозным взглядом и спросил:
– Минц Лев Христофорович присутствует?
– Это я, – признался профессор.
– Оставаться на месте, – приказал лейтенант и тут же исчез снова.
Через минуту в проеме двери появился письменный стол. На нем стоял стул. Лейтенант двигался сзади стола, подталкивая его.
Затем лейтенант установил стул возле двери, уселся на него и сказал:
– Плохо ваше дело, гражданин Минц.
– Объясните! – воскликнул Минц. – Я ничего не понимаю.
– Вы признаетесь в организации антисоветского заговора? – спросил лейтенант. – Все ваши сообщницы уже признались.
Удалов ахнул. Он догадался, что Ксения попала в беду.
– В чем вы меня обвиняете? – произнес Минц дрогнувшим голосом.
Откуда-то лейтенант извлек папку с надписью «Дело № 2451». Раскрыл ее.
– В обвинительном заключении говорится, – прочел он. – Отправив в город Великий Гусляр диверсионную группу в составе восьми человек, гражданин Минц Л. Х. поручил диверсанткам под видом приезжих покупательниц икры отравить руководство города, а также взорвать мост через реку Гусь.
– Это чепуха! – возмутился Минц.
– Они признались, – кратко и даже печально отозвался лейтенант. – Здесь есть все их показания.
– Отпустите их, немедленно! – воскликнул Минц. – Они ни в чем не виноваты.
– Значит, признаете? – Губы лейтенанта тронула улыбка.
– Я признаюсь в чем угодно, – сказал Минц. – Вам все равно не понять.
– Следуйте за мной! – приказал лейтенант. – Заодно возьмите стол.
– Не ходи! – закричал Удалов. – Они не выпустят.
– Дело не во мне, – объяснил Минц. – Я отправил наших женщин в прошлое. Я несу за это ответственность.
– Но он же их не отпустит, – вмешался Грубин. – Они же с тобой по одному делу проходят.
– Разумеется, – сказал лейтенант. – Чрезвычайная тройка скажет свое слово. Если диверсантки не виновны, они вернутся к вам. Но если… – И с улыбкой лейтенант приложил ко лбу палец и щелкнул языком.
Удалов пошатнулся от ужаса.
– Прощайте, товарищи, – сказал Минц Удалову и Грубину и сделал шаг к двери.
И тут они услышали голос Ложкина, который вернулся к двери.
– Что тут происходит? – спросил он.
– Вы, гражданин, проходите, не задерживайтесь, –
