гневно отверг Илья предположение друга.
– С первого взгляда?! – с ужасом выдохнул Валдаев.
– Какая ерунда!
– Е-мое! – схватился за голову Александр. – Ты точно влюбился!
– Нет! – упорствовал Илья. Мысль о том, что ему понравилась какая-то другая женщина, кроме Маши, уже казалась Здоровякину кощунственной. А Валдаев говорил о любви!
– Так, – сказал Саша. – Пока ничего не предпринимаем. Самочувствие-то как? А жить вообще пока можешь?
– Да отвяжись ты! Перестань надо мной смеяться!
– Разве я смеюсь! – воскликнул Саша. – Я переживаю! Это у меня влюбленности мелькают одна за другой, как вагоны электрички. Я легко и беззаботно окунаюсь в новую любовь, зная, что все женщины неповторимы и каждая может доставить удовольствие. Но у тебя ведь совершенно другие инстинкты. Тебя если заклинит, то основательно.
– Этого я и боюсь.
– Я сам боюсь.
– А Настасья-то как? Ты ей понравился? – вспомнил о другой стороне вопроса Валдаев.
– Болван! – врезал по столу Илья. Стакан на сейфе звякнул, Валдаев подпрыгнул. – О чем ты говоришь? Женщина только что похоронила мужа, кретин.
– Не кипятись. Просто так спросил, нельзя, что ли? Так понравился или нет? Объективно?
– Не знаю. Вроде бы улыбнулась мне на прощанье.
– Ну, брат… Твои шансы велики. Исторгнуть улыбку из убитой горем вдовы. Надо уметь. Горжусь.
– Отстань.
– Знаешь, а у меня с Маргаритой не совсем гладко получилось. Сначала мы едва не убились, изображая из себя каскадеров. Потом она довела меня ездой на мотоцикле. Теперь мне не дает покоя мысль, а что, если и сексом она предложит заниматься в гамаке, натянутом между верхних этажей шестнадцатиэтажек? И ли в зоопарке, в клетке у львов? Или на надувной лодке в бассейне, где плавают пираньи? А, Здоровякин?
– А еще можно вставить в зад динамитную шашку, – внес рацпредложение хмурый Илья. – Очень острая любовь получится.
– Фу, как ты брутален! – обиделся Александр. – Какой-то у тебя прямо-таки американский юмор.
– Вы что, уже обсуждали возможность секса?
– Нет, я фантазирую. А как же без секса-то? Будет. Вопрос только в том, распространяются ли каскадерские наклонности Маргариты на сферу плотской любви. Если да – я пас.
– Слушай, Валдаев, у тебя одно на уме. Сколько я тебя знаю, ты не меняешься.
– Грязный похотливый жеребец, ты хочешь сказать? Нет, ты не прав, если так думаешь.
– Я так не думаю. Не пора ли нам заняться делом?
– Конечно, пора. Тут вот Зуфарик подкинул план действий. Необходимо установить наружное наблюдение за Ярославом Кобриным. Приступить с завтрашнего утра. Поручается кому? Илюше Здоровякину. Дерзай, мой малыш!
– Есть, товарищ капитан. Обедать пойдешь?
– Я смотаюсь домой переодеться.
– А… Да тебе, Саня, не мешало бы принять
