– Неужели им больше нечем заняться утром в пятницу?
Натан – пессимист, жертва многолетнего вращения в политических кругах. Он – отличный менеджер, благодаря ему офис сенатора Маршалла всегда работал эффективно и без сбоев, но он давно утратил способность видеть цель. После выборов Брейди придется серьезно поговорить с отцом. Им требуется приток свежей крови.
– Возможно, они усвоили в школе понятие гражданского долга, – заметил Брейди, – и решили в этот чудный осенний день воспользоваться правом, которое дает им первая поправка, – правом высказать неудовольствие… Против чего они протестуют?
– Это так важно?
– Да. – Брейди подошел к окну. Он не мог, конечно, слышать выкрики протестующих, но видел, что они возбуждены и взволнованы. – Если я собираюсь пройти мимо них, то должен знать: им не нравится результат последнего голосования или цвет моих кожаных ботинок.
– Зачем вам туда идти? – поинтересовался Натан.
– Мне надо встретиться с другом на набережной, а самый короткий путь – мимо них.
Натан поднес к глазам небольшой бинокль и направил его на толпу:
– Не могу сказать точно…
– Послушайте, – Брейди отошел от окна и начал собирать вещи, – отцу стоит в этом разобраться до того, как в среду мы встретимся с новым консультантом. Конечно, если сенатор собирается активно участвовать в выработке стратегии. Если нет, этим займусь я.
Брейди впервые участвовал в предвыборной кампании официально, хотя, честно говоря, занимался этим всю свою жизнь. Его не очень привлекала политика, он не собирался занять в сенате кресло, которое его семья занимала больше сорока лет, но выборы – другое дело. Это увлекательная игра.
Натан кивнул. Брейди открыл дверь в офис и приемную. Служащие его отца занимались своими делами. Приемная была почти пуста. Только несколько человек ожидали встречи с кем-то. Все с интересом смотрели на молодую женщину, которая стояла у стола секретарши и что-то возбужденно говорила ей. Брейди остановился и прислушался.
– Мэм, вам должна быть назначена встреча. – Льюис говорила спокойно, доброжелательно, но твердо.
– Я знаю и поэтому очень хочу, чтобы меня записали на прием. В любое удобное для сенатора время.
Эта женщина, вероятно, новичок в таких делах. Она не понимает, что у нее нет ни единого шанса на встречу с его отцом. Кроме того, никто не примет ее всерьез в такой одежде: облегающей водолазке, длинной широкой юбке, примитивных украшениях. Внимание Брейди привлекла копна непослушных волос, которым не позволяла падать на лицо пестрая лента. Он готов был поспорить, что дамочка принадлежит к компании протестующих смутьянов. Но если кто-то и выглядел привлекательно в наряде хиппи, так это она. Тоненькая, но не хрупкая, с элегантным профилем. Внешность удачно гармонировала с тем, что было на ней надето – вплоть до сандалий.
Многочисленные браслеты на руке дрожали и звенели, когда незнакомка подкрепляла свои слова жестами.
– Я как член-учредитель и спикер «Инициативы планеты людей» хочу предложить сенатору сотрудничество с нашей организацией. Сейчас самый подходящий момент для того, чтобы сенатор занял более жесткую позицию в отношении законодательства, касающегося окружающей среды, и возглавил…
Льюис подняла руку и прервала поток красноречия:
– Мисс…
– Бридлав, – подсказала женщина.
– Мисс Бридлав, на этой неделе и сенатор, и его сотрудники очень заняты. Ни у кого из них не будет времени встретиться с вами, несмотря на благородные задачи вашей организации, – сказала Льюис с терпеливой улыбкой. – Если вы свяжетесь с нами – по соответствующим каналам – через неделю, мы найдем члена команды сенатора, который поможет вам. Губы женщины плотно сжались. Она поняла наконец, что не добьется ничего, кроме вежливого отказа. Брейди немного сочувствовал ей: холодный душ всегда неприятен.
– Понимаю. Могу я оставить кое-какую информацию, которую сенатор, возможно, просмотрит?
Победившая Льюис на сей раз улыбнулась искренне:
– Да, конечно.
Пока мисс Бридлав рылась в своей тряпичной сумке, Льюис заметила сына сенатора, и ее улыбка стала извиняющейся.
– Мне очень жаль, Брейди, но до завтра я не смогу получить запрошенную вами информацию.
– Ничего страшного, – успокоил он секретаршу. – Она потребуется сенатору за десять минут до митинга.
– Да, действительно.
Когда Брейди выходил из приемной, Льюис брала у мисс Бридлав какие-то бумаги.
Льюис принадлежала к числу преданных сотрудников. Она работала еще с дедом, а когда тот отошел от дел, осталась
