в салоне погас. Самолет накренился.
Теперь ей оставалось только молиться.
Глава 1
Четыре недели спустя
– Синтия!
Голос прорвался сквозь туман, прерывая столь необходимый ее телу сон. Хотелось попросить, чтобы голос шел прочь, что ей лучше, когда она спит и не чувствует боли, но голос требовал, чтобы она проснулась.
– Синтия, Уилл пришел.
Каждый раз, когда кто-то произносил это имя, в ее мозгу рождалось странное беспокойство, растерянность. Как будто бабочка садилась ей на плечо, но улетала прежде, чем она успевала ее рассмотреть.
– Может быть, мне прийти позже? Ей нужен отдых.
Низкий мужской голос подтолкнул ее к реальности. Так происходило каждый раз с тех пор, как она впервые услышала его.
– Нет, она просто дремлет. Врачи считают, что ей надо бодрствовать, разговаривать.
– Зачем? Она даже не знает, кто мы такие.
– Доктора говорят, что память может вернуться к ней в любую минуту. – Женский голос звучал так, словно его обладательнице было неприятно замечание мужчины. – Разговаривать с ней – лучшее, что мы можем сделать. Это не просто, я знаю, но нам надо пробовать. Синтия, милая, проснись. Пожалуйста.
Ее глаза открылись. Потребовалась еще минута, чтобы они стали видеть ясно. Сначала она разглядела лампы на потолке, потом лицо склонившейся над ней женщины средних лет. Кто это? Ей говорили, что женщина – ее мать, Полин Демпси. Очень печально, когда мозг отказывается узнавать ту, которая произвела вас на свет.
Сегодня Полин Демпси выглядит хорошо. Вероятно, она побывала в салоне красоты: седина исчезла, волосы подстрижены. У нее на шее шелковый шарф. Он подходит к синему брючному костюму и зеленым глазам.
Синтия хотела поправить шарф, но ее остановила перевязь, поддерживающая сломанную руку. Если шарф расположить немного по-другому, он станет выглядеть красивее. Почему эта мысль пришла ей в голову? Амнезия – странная вещь.
– Дорогая, Уилл пришел.
Тревога покинула ее, когда Полин нажала на кнопку и приподняла изголовье кровати. Синтия бессознательно пригладила волосы и поправила перевязь, чтобы тяжелой от гипса руке стало удобнее.
Приняв сидячее положение, она увидела Уилла. Он сидел на кровати. Ей сказали, что он – ее жених. Но, глядя на красивого хорошо одетого мужчину, она с трудом верила, что это так. У него были голубые глаза, однако она не знала, какого именно оттенка, потому что избегала смотреть ему в глаза, сама не зная причины. Может быть, из-за их холодности. Или из-за того, что он внимательно изучал ее.
Она не знала абсолютно ничего. Не знала даже, чего именно не знает, но за прошедшие несколько недель поняла, что жених ее недолюбливает. Он все время держался на расстоянии, смотрел на нее, нахмурив брови. Казалось, ему совершенно безразличны и ее состояние, и она сама. От этой мысли ей хотелось плакать, но она не решалась: при малейшем волнении ей давали успокоительное.
И
