говорю о любви, а не о политике. Когда нам будет столько лет, сколько мадам Екатерине, тогда и мы займемся политикой. Но нам, красавица королева, по двадцати лет, поговорим же о другом. Слушай, ты замужем по-настоящему?
– За кем? – смеясь, спросила Маргарита.
– Ох, ты успокоила меня!
– Знаешь, Анриетта, то, что успокоило тебя, меня приводит в ужас. Мне не миновать быть замужем по-настоящему.
– Когда же?
– Завтра.
– Вот так так! Правда? Бедная подружка! И это так необходимо?
– Совершенно.
– Дьявольщина, как говорит один мой знакомый. Это очень грустно.
– У тебя есть знакомый, который говорит «дьявольщина»? – спросила Маргарита.
– Да.
– А кто он такой?
– Ты все расспрашиваешь меня, а ведь рассказывать должна ты. Кончай свое, тогда начну я.
– В двух словах вот что: король Наваррский влюблен в другую, а мною не интересуется. Я ни в кого не влюблена, но не хочу принадлежать и ему. А между тем необходимо нам обоим изменить свое представление о нашем браке или, по крайней мере, сделать вид, что мы его изменили. Срок для этого – завтрашнее утро.
– Что ж тут трудного?! Перемени твое представление, и – уж будь уверена! – свое он переменит!
– Вот в том-то и трудность, что мне меньше чем когда-либо хотелось бы менять свое.
– Надеюсь, это только в отношении мужа?
– Анриетта, меня тревожит совесть.
– В каком смысле?
– В религиозном. Ты делаешь различие между католиками и гугенотами?
– В политике?
– Да.
– Конечно.
– А в любви?
– Милый друг, мы, женщины, до такой степени язычницы в этом вопросе, что допускаем любые секты и поклоняемся нескольким богам.
– В одном-едином, не так ли?
– Да, да, – ответила герцогиня с чувственным огоньком в глазах, – в том боге, у которого повязка на глазах, на боку колчан, а за спиною крылья и кого зовут Амур, Эрос, Купидон. Дьявольщина! Да здравствует служение ему!
– Однако у тебя очень своеобразный способ ему служить: ты швыряешь камнями в головы гугенотов.
– Будем поступать хорошо, а там пусть себе болтают, что хотят. Ах, Маргарита! Как извращаются и лучшие понятия, и лучшие поступки в устах толпы!
– Толпы?! Но, помнится, тебя-то расхваливал мой брат Карл?
– Твой брат Карл, Маргарита, страстный охотник, целыми днями трубит в рог и от этого очень похудел… Я не принимаю даже его похвал. Кроме того, я же дала ответ твоему брату Карлу… Ты разве не слыхала?
– Нет, ты говорила слишком тихо.
– Тем лучше, мне придется больше рассказать тебе… Да, Маргарита! А где конец твоих признаний?
– Дело в том… в том…
– В чем?
– В том, что если твой камень, о котором говорил
