Занятный ножик. И чем же ты, милая, им не угодила?
– Тем, что я ведьма. Я не должна жить.
Происходящее отчетливо запахло дурдомом…
– Она – ведьма, – сказал вчера Мастер, удостоив Серафима аудиенции. Или не вчера? С улицы тянуло горелым торфом, в кадильнице тихо курился ладан, на душе было благостно и светло. – Ты видел ее, Серафим, и слышал ее речи, напитанные бесовской прелестью. Ты согласен с решением Братства?
Взгляд Мастера давит как гиря, но Серафим молчит, и никто не вправе его торопить. Спешка в делах Господа недопустима, а пролить невинную кровь от Его имени – страшный грех!
Тишина.
Щелкают четки в пальцах Мастера, гудит за окном автомобильный поток.
– Она красивая…
– Да. – Взгляд Мастера ласков и мудр, не скрыть от него ни одной грешной мысли. – Она хороша, Серафим, и в этом ее опасность. Сестры ее во все века сеяли зло и скверну, а сейчас на их стороне законы и обманутое людское стадо. Антихрист близок, ему уже открыли дверь и расстилают под ноги ковер, залитый жертвенной кровью. Все зависит от тебя, Серафим! От всех нас!
– Да, я готов. – Прошлое накатило, заставляя жмуриться, виски заломило. Женщины! Змеи в стаде людском! – Я готов!
– Иного ответа не ждал. – Улыбка Мастера греет пониманием. – Ты знаешь, где ее найти, брат, и знаешь, что делать.
Он знал. Разумеется, знал! О ведьмах Серафим знал все – возможно, больше Шпренгера и Инститориса[1], привыкших к рутинным расправам. Бюрократы и палачи в рясах – кто из них, тогдашних, держал пост перед каждым Делом Веры, кто боялся ошибиться, погубить чистую душу?! Кто, наконец, стоял ежедневно между молотом и наковальней, темными силами Ночи и машиной Государства, отравленного атеизмом?! Что ж, в жестокий век Господь отбирает лучших – мучеников и воинов. Не важно, кем ты был раньше, не важно, кому и чему служил – истина приходит к каждому в свой срок. Счастлив тот, кто сумеет понять Его знаки и, как мытарь Левий Матвей, бросит наземь грешные деньги, чтобы идти отныне верным путем! Великая честь и великое испытание!
Сейчас их было четверо – вместе с Серафимом. Брат Михаил, лишенный слуха и речи, искушен в рукопашном бою, Симеон и Захария метко стреляют, но их навык пока не нужен.
Для ведьмы пуля не годится.
Глупые люди с ружьем смешали сегодня все планы, но разве смогут они остановить воинов Братства?! Разве смогут букашки остановить орудие Всевышнего, направленное, как молния, Его рукой?!!
Молитва прочтена, разум светел и ясен. Пора начинать…
Глава 2
Засада
Мотоцикл на подъеме гудит надсадно, горная дорога петляет меж кедрами, жмется к обрыву над ревущей внизу Хотунью. Не дорога, тропа – других здесь нет. Можно чапать пешком, можно лететь на вертолете, а Глеб предпочитал старенький «иж-юпитер», лохматого года выпуска, переименованный, как положено, в «харлей-дэвидсон». Шутки оставьте при себе – на здешних тропах ветеран
Шпренгер Яков, Инститорис Генрих (XV в.) – инквизиторы, авторы сочинения «Молот ведьм».
