еще платье, Варя! Я на работе, не мешай мне…
И тут же, словно опомнившись, быстро затараторила, гася Варькино готовое прорваться слезами возмущение:
– Ой, Варечка, конечно! Все, бегу-бегу! Ты где? Да, на скамье в том сквере… Знаю! Сиди там, я быстро! Я уже почти с тобой! Сейчас отпрошусь только!
Маша быстро дошла до приемной, целенаправленно двигаясь в кабинет Арсения. Отметила краем глаза пустующее Аленино кресло. Тихо открыла дверь и замерла на пороге.
Арсений стоял к ней спиной, нежно и крепко обнимая Алену, чуть раскачиваясь из стороны в сторону. Красивая головка девушки, прижатая его большой рукой, уютно устроилась между его плечом и шеей. В этом его раскачивании было что-то интимное, трогательное, будто он держал в руках любимого ребенка, которого надо успокоить, пошептать на ушко всякую всячину, подуть на ушибленное место…
Маша тихо закрыла дверь, медленно вернулась к себе. Внутри все ныло, и вовсе не белой завистью, а самой настоящей, черной, жгучей, едкой, как серная кислота. Она рассеянно огляделась, ища сумочку. Надо бежать.
Не попрощавшись с Аркашей, который удивленно на нее таращился, она выскочила на улицу, яростно махнула рукой, подзывая такси.
– Что-то случилось, мам? Все в порядке? – тревожно спросила Варька, когда она плюхнулась рядом с ней на скамью в сквере. – У тебя такое лицо…
– Все хорошо, Варюша, я просто устала. Ну, веди! Пойдем покупать тебе самое красивое платье!
Говорят, шопинг отвлекает женщину от любых проблем. Ерунда какая. Хотя… Глядя на счастливое Варькино возбуждение, она действительно отвлеклась. Потому что это было зрелище! Модельной походкой выходя из очередной примерочной, она так сияла глазами, требуя немедленного одобрения, что поневоле залюбуешься и начнешь от души одобрять, оценивать и советовать. Несмотря на то, что от мелькания пестрых тряпочек, поясков, бусиков и шарфиков давно уже кружится голова и рябит в глазах. Правда, советчица из нее получилась никудышная. Ей нравилось абсолютно все, что бы ни надела Варька. Дочка же, любимая! Та самая душенька, которая во всех нарядах хороша!
Да и как советовать, когда сама она в моде совсем не разбирается? То есть воспринимает одежду не как определяющий женскую суть фактор, а как некую жизненную необходимость, соответствующую случаю: в гардеробе надо иметь пару строгих костюмов для работы, выходное нарядное платье и комфортную спортивную одежду для прогулок и дачных уик-эндов. А остальное – зачем? Для мелких и суетных страданий? Как у той же Инны, например, которая, округлив от ужаса глаза, рассказывала ей о своем «позоре» – боже-боже мой, ее видели в общественных местах дважды в одном платье! Катастрофа общечеловеческая! В чем состоит этот самый позор, до нее ну никак не доходило, хоть убей. Да и действительно, что с нее возьмешь, с серой мыши? Хватает ей для жизненного комфорта обычной серой шкурки, а большего, видимо, и не дано понять… Не развито в ней чувство вкуса к одежде, не привито с детства ни мамой, ни бабушкой, сельскими учительницами,
