она, как и любая уважающая себя девушка, видела свое счастье в тихой семейной гавани под теплым и надежным боком верного мужчины. Но факт остается фактом: у каждого врача есть свое кладбище пациентов, а у каждой девушки есть погост с вялыми букетиками, отмечающими места захоронений несбывшихся надежд и планов. В один прекрасный момент, осмотрев мемориал, Люда констатировала: в ближайшем будущем пейзаж не изменится. Поняв, что мечты так и остались мечтами, она осознала печальную истину: не в муже счастье, и, как следствие, выросла в собственных глазах.
Именно негативный опыт общения с противоположным полом позволял Людмиле снисходительно улыбаться, глядя на счастливую подругу Дашу, как стрекоза из басни Крылова, порхающую среди гостей. Даша была на шесть лет моложе Люды и ровно на столько же глупее в житейском плане. После годового периода ухаживаний, на протяжении которого Дарья была сосредоточена на одном – затащить кавалера в загс, ее усилия увенчались успехом. Только Людмила была уверена, что это как раз не успех, а полнейший крах. Молодой муж оказался хорош собой, умен, далеко не беден и умел пустить пыль в глаза, опутав жертву комплиментами и галантностью. У таких индивидуумов самооценка зашкаливает за все мыслимые и немыслимые пределы. В результате, по мнению мудрой Люды, подруге предстояло жить не с набором достоинств, а с пузырем, надутым излишним самомнением. С таким же успехом можно купить самую дорогую стиральную машину и наслаждаться чтением инструкций, не используя агрегат по назначению. Но наивная Даша ничего этого не понимала, как Люда ни старалась открыть ей глаза. Более того, обозленная Дарья даже намекнула, что подозревает в подруге элементарную женскую ревность и зависть. После столь однозначной оценки своего поведения Людмила притихла, но мнения не изменила.
– Милочка, я так счастлива, что моя дуреха сумела сделать правильный выбор, – свежеиспеченная теща умильно щурилась, гипнотизируя зятя. – Володенька просто клад.
– Лучше бы она этот клад не раскапывала, – пробормотала упрямая Люда, ненавидевшая, когда ее именовали Милой или Милочкой.
– Что ты говоришь? – не расслышала пребывающая в эйфории мамаша.
– Нина Ефимовна, я говорю, вот счастье-то привалило! – крикнула ей в ухо Людмила, пытаясь перекрыть грохот музыки, и поправила покосившуюся свидетельскую ленточку.
– Ну, ничего, ничего, – примирительно погладив свидетельницу по плечу, утешила ее собеседница. – И ты когда-нибудь выйдешь замуж, не надо расстраиваться.
– Да не дай бог! – искренне выдохнула Люда. – Чур меня!
– Ты чего кислая? – Счастливая до полного одурения Даша мела ресторанный паркет подолом свадебного наряда и поминутно позировала фотографу. – Не переживай, найдем тебе мужика.
– Сговорились, – сердито пробормотала Люда.
– Вон свидетель тоже скучает, – Дарье не терпелось осчастливить всех окружающих оптом, чтобы они не выпадали из общего восторженного фона. – Он тебе как?
– Он мне не по возрасту и не по размеру, – ехидно прокомментировала Людмила.
Свидетель Виталик, не подходивший разборчивой напарнице по параметрам, с воодушевлением напивался, не забывая налегать на закуску.
– Он знаешь какой умный, – попыталась реабилитировать предложенную кандидатуру невеста. – Институт с красным дипломом окончил.
– Я такого не прокормлю. Он что не проест, то пропьет. Ты глянь, как уплетает! – восхищенно прошептала Люда. – И куда только влезает? В нем весу, как в мопсе. Не иначе – глисты у твоего протеже.
– Злая ты, – не расстроилась Даша. – Нельзя так с людьми. Если во всех видеть только глистов, то никогда не выйдешь замуж.
– Ну, не всем же мучиться, – философски протянула Людмила. – Рядом с семейными клушами должны парить и свободные лебеди.
– Как немой укор? На всякий случай напоминаю – я уже несколько часов «семейная клуша».
– Ох, простите-извините. Но то, что ты сама понимаешь свою незавидную позицию, уже обнадеживает. – Свидетельница решительно сняла скользкую ленту и повесила на стул. – Пойти, что ли, сплясать?
– Минуточку внимания! – Нина Ефимовна постучала по рюмке, прервав Людмилин танцевальный порыв. – Я счастлива сообщить всем, что наше торжество почтила своим присутствием Анжелика Белоснежная!
Гости начали нечленораздельно и с некоторым сомнением восторгаться. Кто такая эта Анжелика Белоснежная, похоже, кроме матери невесты, никто не знал.
– Конечно, все мы читали ее книгу, – намекнула публике Нина Ефимовна, – поэтому с гордостью сообщаю: сейчас уважаемая Анжелика прочитает стихотворение, посвященное именно нашему празднику. Эксклюзив, так сказать! Мы будем первыми слушателями ее нового шедевра! Просим, просим!
Тут Нина Ефимовна начала воодушевленно хлопать в ладоши, а утолившие
