вымерли как вид, она разучила вежливые слова и некоторое время результативно поражала современное ей человечество убийственной вежливостью.
Однако человечество вскоре адаптировалось и стало воспринимать изысканные манеры манипуляторши Люсинды как норму жизни.
Тогда Люсинда освоила вымогательские поцелуи – градом – в сочетании с умильными взглядами веером.
Человечество сначала растаяло и стекло к ногам Люсинды розовыми соплями, но через некоторое время снова собралось и оформилось в убедительное подобие крепостной стены.
Борьба щита и меча продолжалась. Люсинда оттачивала стратегию и совершенствовала тактику. Человечество то шло у нее на поводу, то взбрыкивало.
В настоящее время Люсинда покоряла педагогический коллектив городской средней школы номер четырнадцать, приучая его буквально есть у нее из рук.
Вкусняшки – вот что стало оружием, с помощью которого Люсинда в очередной раз завоевывала мир!
Расчет Люсинды был верен и прост.
Среднестатистический учитель российской школы – это кто?
Тургеневская барышня бальзаковского возраста, то есть незамужняя женщина «под сорок», загибающаяся сутулым кренделем в тщетных попытках скомпенсировать низкую зарплату высокой нравственностью, а неказистую наружность – роскошным внутренним миром.
А в условиях крайне ограниченных материальных возможностей среднестатистическая учительница стабилизирует расшатавшиеся нервы – чем?
Не покупкой бриллиантов, которые есть лучшие друзья какой-то другой девушки, а душевными разговорами, фильмами, книгами и – внимание! – вкусняшками.
За день до Первого сентября коварная Люсинда оформила скидочную карточку постоянного покупателя в кондитерской «Пале-Рояль» и приступила к продолжительной захватнической операции под кодовым названием «Ни дня без плюшки».
Регулярно появляясь в учительской в облаке соблазнительных кондитерских ароматов и с пакетом, полным вкуснейшей выпечки, она живо завоевала сердца коллег марш-броском через желудки.
Даже старая грымза Жанна Марковна, не способная разгрызть своими ядовитыми зубами суровый столовский коржик, от изысканных кондитерских подношений Люсинды таяла, как бисквит во рту. А победоносная Люсинда специально для Жанны Марковны приносила диетическое «Птичье молоко» на сорбите – покушайте, дорогая Жанночка Марковочна, позвольте вас побаловать, вы ж все в трудах, все в трудах, как та пчела…
К слову сказать, никакого корыстного интереса Люсинда не преследовала. Ей просто нравилось нравиться людям.
Желательно – всем.
Желательно – всегда!
Определенно, прагматичная Люсинда была идеалисткой.
Такой вот парадокс.
Впрочем, люди ей действительно симпатизировали – очень многие и очень разные.
Даже бездомный побирушка,
